Новейшая история Русской Православной Церкви. Лекция №58

Print Friendly, PDF & Email

Список лекций Новейшая история Русской Православной Церкви (1917-2000)

Накануне 1000‑летия крещения Руси.

  1. Ещё раз о Русской Православной Церкви за рубежом: послание патриарха Пимена “Рассеянным чадам за рубежом”: август 1974 года. О РПЦЗ: канонизация от безбожников убиенных 1 ноября 1981 года.
  2. “Первая ласточка”: возвращение Свято‑Данилова монастыря (май 1983 год). Гласные панихиды по Ю.В. Андропову: февраль-март 1984 года.
  3. Перестройка М.С. Горбачева. Снятие Куроедова и назначение Константина Харчева – “перестроечного” председателя Совета по делам религий. Церковно‑государственная политика “раннего” Горбачева.

 В августе 1974 год патриарх Пимен обращается к чадам, в рассеянии сущим, с призывом – восстановить евхаристическое общение с Русской Православной Церковью, а следовательно, через неё, со всем вселенским православием.

В этом документе не только отказ от требования лояльности в отношении Советского правительства, более того, признаётся их, “зарубежников”, право на лояльность к своему правительству – той страны, сказано, “где вам позволено жить”.

Также в этом документе содержится призыв к евхаристическому общению, без каких бы то ни было предварительных условий. То есть, не как из раскола – через покаяние, как принимали в 1945-1947 годах, когда надо было отказаться от всяческих порицательных, злохульных поношений патриарха Се́ргия и его законных преемников. В 1974 году – никаких условий.

А также в документе содержалось мягкое напоминание о пагубности отрыва от вселенского православия – единой, святой, соборной и апостольской Церкви и пагубное влияние этого отрыва на всю духовную жизнь “зарубежки”.

Под посланием стоят подписи Священного Синода, в том числе и подпись нынешнего патриарха Алекси́я II, который тогда был Управделами.

Этот документ остался внутренним документом Московской Патриархии; никогда не был опубликован в ЖМП, ни в печатном органе ОВЦС “Церковь и время” – о документе знали единицы. Хотя сам документ (к рассеянным чадам) рассылался по приходам зарубежья.

В качестве эпиграфа к документу был взят стих из апостола Павла (Еф.4,31) – всякое злоречие и гнев, и крик да будут удалены от вас. Все ждали официальный ответ, а его так и не получили ни Пимен, ни Священный Синод. А уже пошли широким потоком брошюры, книжечки из зарубежья, исполненные злоречия, гнева и крика.

К 1974 году само церковное общество переставало состоять только из “кроликов”. Поэтому, если опубликовать такой документ, то, возможно, была бы довольно бурная реакция.

Канонизация всех от безбожников убиенных в РПЦЗ была приурочена к 1 ноября (н.ст.) 1981 года, день памяти Иоанна Рыльского, то есть, к именинам Иоанна Кронштадского. Канонизация – странная, без разбора, без исследования. Например, был канонизирован Флоренский (деканонизирован позднее), были люди и не православные, например, Екатерина Адольфовна Шнейдер – протестантка; вдобавок, старались включить в список для канонизации тех людей, которые были вне общения с патриархом Се́ргием. Но в списке были и такие люди, как Анатолий Грисюк (митрополит Самарский); это, пожалуй, — исключение.

При канонизации вопрос о канонизации царя и у них считался спорным и довольно бурно обсуждался. Так или иначе, акт о канонизации всех от безбожников убиенных в РПЦЗ состоялся. Московская Патриархия не отреагировала никак, но отреагировал Никита Струве, главный редактор “Вестника РХД” и внук бывшего марксиста, затем эмигранта Петра Бергарндовича Струве (Константинопольской юрисдикции). Никита Струве написал, что этот акт – чисто политический, то есть, очередная, как они тогда выражались, “панихида протеста”.

Ещё в конце брежневского времени в 1981 году 24 июля в день равноапостольной Ольги состоялось первое заседание юбилейной комиссии перед 1000‑летием крещения Руси. Поэтому можно считать, что предсоборный период продолжался 7 лет (с 1981 по 1988).

Возвращение Церкви Свято‑Данилова монастыря.

17 мая 1983 года правительством был выпущен следующий документ:

17 мая 1983 года Святейший патриарх Московский и всея Руси Пимен в сопровождении митрополита Таллинского и Эстонского Алекси́я (нынешний патриарх – В.Е.), управляющего делами Московской Патриархии, и митрополита Минского и Белорусского Филарета (Вахромеев, ныне здравствующий), патриаршего Экзарха Западной Европы, председателя Отдела внешних церковных сношений Московского Патриархата, были приняты в Совете по делам религий при Совете министров СССР.

Председатель Совета В. Куроедов сообщил Святейшему патриарху, что в ответ на просьбу Русской Православной Церкви правительство СССР приняло решение о передаче Московскому Патриархату архитектурного памятника‑ансамбля “Даниловский монастырь” в Москве для создания в нём и на прилегающих участках административного центра Московского Патриархата. Разрешено также строительство новых служебных помещений на этой территории.

18 мая патриарх Московский и всея Руси Пимен направил председателю Совета министров СССР Н.А. Тихонову письмо с выражением благодарности правительству СССР за решение о передаче Даниловского монастыря Московскому Патриархату, которое будет воспринято всей полнотой Русской Православной Церкви как свидетельство благожелательного отношения нашего государства к Церкви.

Этот документ стал готовиться с 1981 года. Когда Пимену показали предварительный план, сметы — он усмехнулся и сказал: “Ну вот, мы его отреставрируем и подарим государству к 1000‑летию крещения Руси”. Причины для этого были, так как Пимен слишком ждал конца света и слишком хорошо знал, что такое монастыри – непонятно, где брать насельников (существующие монастыри Пимен разорять не собирался), кто пойдёт в монастыри. Пимен видел трудности чисто церковного характера. Поэтому Пимена фактически заставили подписать и бумагу‑прошение и акт о передаче.

Дата 1000‑летия крещения Руси планировалась не только как церковный акт, но и как государственное событие. Кстати, дата 900‑летие крещения Руси в 1888 году при Александре III прошла тихо и незаметно (как будто это никого не касалось), а тут решили праздновать широко.

Солженицын в 1984 году в эмиграции выпустил фундаментальную работу “Черты двух революций”, где он написал открытым текстом, что самое уязвимое место нынешнего СССР – это идеологическая бескормица. Поэтому, видимо, и решили, что такая законопослушная, лояльная, приручённая Церковь всё равно является кристаллизующим центром, отсюда и празднование 1000‑летия крещения Руси.

Больше сопротивлялся не наученный народ, это то, что предсказывал в своё время Пётр Иванов – “плохо податливый разум будет сильно верещать”. Вот они и верещали. Писали, что “на каком основании Церкви отдаётся известный памятник истории и культуры”. Но когда в Даниловом монастыре была зонтичная фабрика, то это никого не касалась, как только вернули Церкви, так вдруг – касается всех. Но в отличие от 30‑х, 50‑х и 60‑х годов, никто не обратил внимания на эти заявления.

А со стороны церковного народа, тоже необученного, пошли панические слухи – может быть это хотят закрывать Троице‑Сергиеву Лавру, а насельников перевести в Данилов монастырь?! В качестве откликов на письма пришлось в ЖМП писать, что Лавра останется, как была.

В Данилов монастырь был назначен наместник архимандрит Евлогий (Смирнов), нынешний архиепископ Владимирский и Суздальский; эконом Виктор Пьянков, сейчас – архиерей на покое; отец Кирилл Сахаров – тоже в числе первых насельников.

Конечно, возвращение Данилова монастыря Церкви тогда было событие, причём, с возвращением Данилова монастыря в Москве наконец, стало 40 действующих церквей вместо прежних сорока сороков.

9 февраля 1984 года скончался Андропов Юрий Владимирович. На памяти были несколько дел, к которым Андропов имел отношение: Венгрия 1956 года – утопленная в крови; ядерное равновесие с Америкой было достигнуто только при нём и он был автором политических психушек, когда был председателем КГБ. Это место Андропов занимал с 1967 года.

Поэтому при вступлении Андропова в должность ожидалось резкое ужесточение положения, но этого не произошло. Да и возвращение Данилова монастыря произошло именно при Андропове и восстановлением монастыря занимались и государственные специалисты, хотя без государственного бдительного надзора.

Речь, которую перед панихидой в Богоявленском патриаршем соборе, сказал патриарх Пимен (12 февраля 1984 года): “Мы получаем множество скорбных телеграмм не только от архиереев, клириков, монашествующих и мирян нашей Церкви, но и от глав, видных деятелей, членов общин многих поместных православных и инославных церквей и религиозных объединений из различных стран мира. Все они выражают глубокое соболезнование и возносят молитвы о почившем.

Мы с сердечной признательностью всегда будем помнить, что Юрий Владимирович с благожелательным пониманием относился к нуждам нашей Церкви, высоко ценил наше патриотическое и миротворческое служение.

В дни нашей великой национальной скорби отдадим свой религиозный долг близкому всем нам человеку, чьи заслуги перед народом и отечеством неизмеримы.

Провожая усопшего в последний путь, мы горячо молимся о нём и верим в силу молитвы со смирением и упованием восходящей ко Господу из глубины наших сердец. Светлый образ почившего навсегда останется в нашей благодарной памяти. Вознесём же, возлюбленные, наши усердные молитвы оного преставленного Юрии и воздадим ему вечную память”.

Сталина при жизни поминали “Богопоставленным вождём”, а сразу после смерти на панихидах – “Генералиссимусом Иосифом”. Хрущева не отпевали вообще, хотя он был крещённый. По Брежневу служили панихиды, но как‑то тихо и негласно. А по Андропову панихиды служились везде, то есть что‑то произошло, уже необратимое.

У отца Димитрия Дудко на “посиделках” спрашивали – на каком основании; и отец Димитрий отвечал вполне разумно. Во‑первых, мы за властей молимся и это – общее правило, это – заповедь апостола. А теперь рассудите, если мы молимся за человека, во всеоружии власти, то, кольми паче, за человека, который “уже голенький” (как он выразился), тут у него ни чинов, ни мундиров, ни силы.

После смерти Черненко происходит революция сверху; и она знаменуется началом правления Михаила Сергеевича Горбачева — ныне здравствующего, но безвозвратно ушедшего с политической арены.

В марте-апреле 1985 года объявлена перестройка. Борьба с пьянством, с нерациональным расходованием рабочего времени были заделами Андропова; а перестройка и демократизация – это были признаки столь обычной для России революции сверху.

Тут же появился анекдот: что такое “Горбачев” (аббревиатура)? Означает она следующее – граждане, обождите радоваться: Брежнева, Андропова, Черненко ещё вспомните.

Как отразились эти новые приоритеты на государственно‑церковных отношениях?

Прежде всего, на уровне идеологического отдела ЦК КПСС вместо преодоления “религиозных предрассудков”, столь известных по предшествующим документам, в качестве приоритетов в государственно‑церковных отношениях были выделены следующие пункты:

  1. Решение о возобновлении деятельности храмов, закрытых в 60‑е годы без учёта религиозной обстановки.

Это постановление было сделано на уровне идеологического отдела ЦК КПСС и фактически это означало борьбу с “перегибами” хрущевского времени. Но, правда, в постановлении отмечалось наличие “пустующих” храмов, то есть, храмы, в которых размещались какие‑то государственные учреждения, не передавались Церкви. Позднее будет введена формула “использование не по назначению”, а пока нет. Но передача даже пустующих храмов – судьбоносное решение. Инерция прежней политики тоже имела место, но всё же в 1987 году во всём СССР было открыто 104 храма.

Таким образом, для идеологии этим постановлением обозначался государственный приоритет в государственно‑церковных отношениях и вслед за этим заканчивается травля Церкви в средствах массовой информации.

  1. Решение о передаче под культовые цели пустующих церковных и монастырских комплексов (курсив наш – В.Е.).
  2. Об увеличении тиражей церковной литературы.

Русская Православная Церковь не имела своей типографии, бумаги, поэтому тиражи включались в издательские планы соответствующих типографий и, следовательно, курировались и согласовывались на самом верху.

  1. О передаче Церкви мощей и иных церковных реликвий.

Все постановления пока проводились через идеологический отдел ЦК и всё делалось тихо, не было широкого оповещения через средства массовой информации[1]. В ЦК КПСС пришли соратники Горбачева и идеологический отдел возглавлял Яковлев[2].

В апреле 1985 года Пленум ЦК КПСС принял решение о принятии мер по строгому выполнению конституционных положений о свободе совести.

Из чего эти меры состояли?

  1. Регистрация религиозных обществ по мере подачи заявлений.

Это была революция – как только общины складывались, то тут же и регистрировались – тогда уже ехали к епархиальному архиерею.

Мотив, из‑за которого решение было принято, это – наибольшее количество конфликтов с народом возникает в связи с отказом от регистрации церковных обществ (двадцаток) и в основном это происходило по вине местных властей. В 60‑е годы никого из властей совершенно не интересовали конфликты с народом (в Новочеркасске даже расстреляли), а тут – демократизация. Так и стали называть — “революционная перестройка”. Против кого же революция? Революция шла против советского режима; в 1987 году все поняли, что главный антисоветчик – это Горбачев.

  1. Разрешение церковным общинам строить и приобретать необходимые здания.

Когда вышел закон об охране памятников, культовые здания можно было получить только в бессрочное, безвозмездное пользование. Строящиеся здания и приобретённые допускалось приспосабливать под молитвенные дома.

Сразу же пошли на регистрацию, например, баптисты, но это люди – законопослушные; “катакомбники” не регистрировались, так как они не признавали власть (а если не признаёшь, то у кого регистрироваться?).

В Совете по делам религий действовало внутренне правило: через месяц после регистрации община должна была иметь молитвенное здание. Это правило нигде не было опубликовано.

Церковная община, как правило, слагалась не там, где народ хочет молиться, а там, где есть готовое церковное здание, закрытое, например, при Хрущеве, с надеждой получить это здание[3]. Если дело происходит в провинции, то надо было иметь дело с уполномоченным по делам религий; но уполномоченный по делам религий – чиновник двойного подчинения; назначался из центра Советом по делам религий, а зарплату получал в местном облисполкоме. Отсюда и все его действия – нет прямых указаний из Москвы, делает, как ему определяют местные органы.

Ещё два пункта постановления Пленума ЦК КПСС в апреле 1985 года.

  1. Сняты запреты на колокольный звон по всей территории СССР.

До этого колокольный звон разрешался главным образом в монастырях.

  1. Отменено требование предъявления паспортов при крещении, венчании, отпевании.

Постановление ЦК КПСС – документ гласный, документ общегосударственного значения. Но негласно идут публикации в журнале “Огонёк” (главный редактор Коротич), в “Московских новостях” и других средствах массовой информации. И всё равно – к 1987 году, два года спустя, открыто 104 новых религиозных объединения со своими храмами Русской Православной Церкви; в 1988 году будет открыто 1610 приходов из них – РПЦ 1244, остальные – что‑то у католиков и что‑то было открыто у традиционных сект.

Первые три года горбачёвского правления – постепенное расчищение хрущёвской “авгиевой конюшни” – открываются храмы закрытые, но не разрушенные при Хрущеве.

Роль Совета по делам религий за эти три года претерпела существенные изменения. Союзный Совет по делам религий (на Смоленском бульваре, д.19) становится помощником церковных общин в их противостоянии с местной властью (“властью на местах”). Было дано внутреннее распоряжение (в качестве рабочей инструкции по Совету), что стараться регистрировать общины и храмы стараться передавать.

Совет по делам религий работает, и пока действует принцип, идущий от Хрущева, что все религии равноправны, поэтому будут регистрироваться и общины кришнаитов и других.

Именно в это время на основании и постановления Пленума ЦК КПСС (апрель 1985 год), а также на основании внутреннего распоряжения, уполномоченные Совета по делам религий на местах стремительно теряли своё влияние. Вениамин Федченков в 40‑е годы со свойственной ему наивностью так и напишет в дневнике, что “всё духовенство мне подвластно, а уполномоченный – мой начальник”. А здесь – резкое снижение влияния уполномоченного.

Вот из таких моментов, моментиков, подвижек и слагалась картина новых церковно‑государственных отношений.


Лекция №58б

  1. Ещё раз о церковной политике “раннего Горбачева”. Возвращение Оптиной пустыни и Толгского монастыря.
  2. Начало церковного движения “снизу” – борьба за возвращение Киево-Печерской Лавры.
  3. Вместо заключения: 70‑летие “октября”.

Совет по делам религий – сталинское заведение, которое Хрущев не посмел расформировать, хотя в принципе Совет по делам религий не соответствовал церковной политике Хрущева.

Для местных властей, всё ещё советских (горисполкомов, райисполкомов, облисполкомов, крайисполкомов) разных уровней политика верхов была не понятна. Хрущев ссылался на Ленина и Горбачев ссылался на Ленина, но существовала и партийная дисциплина, которая теперь стала работать против своих носителей и это длилось до тех пор, пока сами партийные чиновники за три года не перестроились.

В романе Толстого “Война и мир” есть эпизод, связанный с отъездом Ростовых из оставляемой Москвы. До поры до времени никто не сомневался, что надо складывать, упаковывать и увозить вещи, а люди, которые остаются в Москве, раненые, которых армия бросила, уж это как получится.

Как выражается графиня Ростова – “На раненых есть правительство, они знают”. Но когда “вступает в действие” негодование Наташи по этому поводу и она разрушает прежние установки и, когда люди поверили, что это господское распоряжение, то они принялись за новое дело – размещение раненых. И как раньше никто не сомневался, что надо увозить вещи, а людей бросать, так и теперь все понимают, что людей надо забирать, а вещи бросать.

Примерно вот так начинает работать система: впервые с 1985 года постепенно советская система начинает пожирать саму себя, идёт перемена всего умонастроения.

В 1987 году были возвращены сразу два монастырских комплекса для использования по назначению: Оптиной пустыни и Толгского монастыря. Толгский монастырь до закрытия был мужским – сделали женским. Оптина пустынь до закрытия была монастырём епархиальным – теперь монастырь ставропигиальный.

В церковных кругах после решения о возвращении Оптиной пустыни и Толгского монастыря началась паника. В первую очередь никто не верит в такое решение, идут всевозможные слухи. Патриархия вынуждена была давать объявление в ЖМП, что Оптина пустынь (без скита) возвращена Русской Православной Церкви.

Толгский монастырь был возвращён с неким целевым назначением: при нём предполагалось организовать нечто вроде дома престарелых для одиноких священников на покое (создан не был). В то время священникам назначались пенсия 2 рубля за год служения. Даже персональная пенсия, которую утверждал патриарх, была 100 рублей.

Первые три насельницы Толгского монастыря поступили из Пюхтиц и для их проживания купили в деревне дом.


Народное движение в пользу возобновления Киево‑Печерской Лавры (движение было главным образом на Украине — лето 1987 года).

В контексте подготовки к 1000‑летию крещения Руси в начале 1986 года патриарх Пимен обратился с письмом (письмо готовил отец Иоанн Экономцев) в Совет по делам религий с просьбой о возвращении Церкви Киево‑Печерской Лавры, как особо чтимой святыни для Русской Православной Церкви.

Патриарх Пимен не удостоился даже ответа с отказом; письмо осело на столе заведующего православным отделом Совета по делам религий Генриха Александровича Михайлова; против был Щербицкий. То есть, с местной советской властью пока ещё никто не собирался входить в конфликт.

26 апреля 1986 года случилась Чернобыльская авария; событие судьбоносное даже и для истории Церкви – был развеян миф о всесилии науки и о том, что так называемое научное мировоззрение идет на смену религиозному.

Летом до Успенья 1987 года совершилось явление Божией Матери в Грушеве. Грушево – это район Дрогобыча, Западная Украина.

Мне лично довелось участвовать в решении вопроса о передаче Киево‑Печерской Лавры; всё прошло тихо – по церковному; подписи под обращением собирали только в районе действующих храмов, которых было в Киеве всего 5. Письма направлялись в Совет по делам религий СССР, в Совет по делам религий УССР, лично Горбачеву, лично патриаршему Экзарху Украины Филарету Денисенко, ныне анафематствованному. Письма направлялись председателю Совмина УССР, председателю Верховного Совета УССР. Инициатива с мест поощрялась и, главное, — эпоха. (Огородникова арестовали в 1978 году именно при сборе подписей в пользу открытия Киево‑Печерской Лавры). Летом 1988 года были возвращены Церкви Дальние пещеры.

Каковы же причины? Были факторы, которые способствовали этому и, прежде всего, это позиция верховной власти, то есть, Горбачева; и здесь сработали факторы:

  1. тот самый наш хабиас корпус (гарантия неприкосновенности) искать защиты лично у возглавителя страны;
  2. письма верующих с подписями направлялись лично Горбачеву.

Секретариат Горбачева состоял из образованцев, закончивших философский факультет МГУ.

Как писал Сергей Викторович Троицкий в 1960 году (известный канонист ещё синодальной эпохи, участник экспедиции на Афон во время имяславцев, участник карловацкого собора 1921 года) в книге “О неправде карловацкого раскола”, что “задача Церкви заключается не в борьбе с властью; задача Церкви заключается в её (власти) христианизации”. Именно эта христианизация совершалась — и совершалась прямо на глазах.

Так или иначе письма (фактически это было одно и то же письмо), с подписями верующих о возвращении Киево‑Печерской Лавры были вручены Горбачеву. Горбачев в это время сам искал контактов с неформальной русской интеллигенцией, не членами, например, секретариата Союза писателей, а с популярными писателями. В числе таковых значился Василий Иванович Белов, относящийся к группе “деревенщиков”. Белов по моей просьбе при свидании с Горбачевым запросил о делах по Киево‑Печерской Лавре. Белов мне лично написал письмо, в котором приводит слова Горбачева, что “я получил письмо верующих, трудность в том, что Щербицкий против”.

Но, так или иначе, вопрос был решен положительно.

Этот период[4] заканчивается 7 ноября 1987 года, так называемым, 70‑летием Октября. Таким образом, приспел тот самый предсказанный рубеж – 70 лет Советской власти; тот самый рубеж, на который указал и Сергий в письме причту и пастве Гатчинского Покровского храма, где он ссылается на книгу пророка Иеремии (гл.29) (речь идёт о вавилонском пленении).

10 Ибо так говорит Господь: когда исполнится вам в Вавилоне семьдесят лет, тогда Я посещу вас и исполню доброе слово Мое о вас, чтобы возвратить вас на место сие.

 11 Ибо только Я знаю намерения, какие имею о вас, говорит Господь, намерения во благо, а не на зло, чтобы дать вам будущность и надежду.


[1] Это пока нельзя назвать НЦП – новая церковная политика, аналог НЭП – новая экономическая политика – В.Е.

[2] Это вместо Суслова, который к счастью, не дожил.

[3] Это я говорю, как специалист, так как в конце 1987 года сама была известным ходоком по делам двадцаток в Совете по делам религий– В.Е.

[4] По моей периодизации – В.Е.