Список лекций Новейшая история Русской Православной Церкви (1917-2000)

Смута в Церкви 1921-1922 годов (бывшее дело о церковных ценностях).

1. Снятие запрета с мятежных священников: Введенского, Белкова и Красницкого – акт епископа Алексия Симанского (будущий патриарх Алексий I).
2. Послание трёх: Евдокима Мещерского, архиепископа Нижегородского, Серафима Мещерякова, архиепископа Костромского, и Сергия Страгородского, митрополита Владимирского и Шуйского, о признании ВЦУ.
3. Окружное послание митрополита Агафангела от 5/18 июня 1922 года. Послание-предостережение Братства ревнителей Православия.

28 мая 1922 года на Введенского, Белкова и иных церковных бесчинников митрополитом Вениамином Петроградским налагается запрет в священнослужении. Но 28 мая Вениамин наложил запрет, а на следующий день уже был арестован. И в тот же день 29 мая Алексия Симанского вызывают на Гороховую улицу, то есть в Петроградское ГПУ (он этого не скрывал). Митрополит Вениамин назначил епископа Алексия Симанского (хиротония 1913 года) — первым своим викарием, хотя в Петрограде было ещё четыре викария: Венедикт Плотников, епископ Кронштадский; Иннокентий Тихонов, епископ Ладожский; Николай Ярушевич, епископ Петергофский и Артемий Ильинский, епископ Лужский.

Петроградское ГПУ (это одна из версий) предъявляет Алексию Симанскому ультиматум, что он должен снять запрет с осужденных «революционных священников», иначе митрополит Вениамин будет расстрелян.

Снятие запрета с «революционных священников» Алексием Симанским – “его ошибка церковного характера”, как называл ее митрополит Сергий, — чрезвычайно оттолкнула от него верующих Петрограда. Сергию потом уже правые, готовые к расколу, предъявляли ультиматум, что «Алексия Симанского немедленно надо выбросить из вашего Синода, только тогда может идти речь о нашем признании его».

Позднее Алексий Симанский изо всех сил старается искупить свою вину, то есть идет на прямой конфликт с властями и его отправляют в ссылку в Казахстан на три года.

Но, несмотря на ссылку, он всё равно вызвал негодование. Одно несомненно, что все остальные викарии, то есть, Венедикт Плотников, Иннокентий Тихонов, Николай Ярушевич и даже Артемий Ильинский были против снятия запрета, чту ему и высказали. То есть Алексий взял снятие запрета на свою пастырскую совесть. А даже его отец, бывший камергер Симанский, советовал ему – «ты бы, Алексей, хоть подписи собрал у членов епархиального совета». Он не стал собирать подписей – видимо, на случай, чтобы взять всю вину на себя.

Алексий просил неделю на размышление и за неделю были разные совещания; архиереи были все против, но дело было перенесено в епархиальный совет – там мнения разделились. Но, так как Алексий не стал собирать подписи епархиального совета, то так и остался ответственным за этот акт. А даже если большевики и давали ему слово, то всё равно митрополита Вениамина (Казанского) расстреляли.

Безусловную историческую неопровержимость имеет то, что Алексий Симанский, тогда епископ Ямбургский, викарный архиерей Петроградской епархии, обратился к Петроградской православной пастве. Начинает он с того, что “Петроградская православная паства находится в чрезвычайном волнении, которое в иных местах переходит в открытые выступления, как мне официально сообщено государственной властью.

И такие обстоятельства могут принести губительные последствия для Церкви; новые беды и испытания лягут не только на прямых виновников (нарушения общественного порядка – В.Е.), но, может быть, и на многих невинных в чужих преступлениях.

Одним из поводов к волнению и возмущениям послужило известное послание митрополита Вениамина от 15/28 мая, где он объявляет отпавшими от церковного общения протоиерея Александра Введенского и всех, присоединившихся к нему. Основанием к этому посланию[1] была недостаточная наличность доказательств у владыки в том, что протоиерей Александр Введенский участвует в Высшем церковном управлении, имея на то благословение патриарха Тихона”.

Когда все три бесчинника предъявили Вениамину бумагу, то Вениамин их спросил, – где подпись святейшего патриарха? Подпись святейшего была только под документом, в котором разрешалось забрать канцелярию для передачи ее митрополиту Агафангелу и ни про какое ВЦУ не было ни одного слова.

“Рассмотрев данные, представленные мне протоиереем Введенским и приняв во внимание новые доказательства, что такое благословение имелось налицо, я нашел возможным, как непосредственный и законный преемник владыки митрополита Вениамина по управлению епархией, подвергнуть это дело новому рассмотрению.

Протоиерей Введенский представил мне прошение, в коем он свидетельствует, что он желает быть верным сыном православной Церкви, пребывать в каноническом общении со своим епископом и что сам он никогда не прерывал этого общения и просит разрешить то тягостное недоразумение, которое произошло в настоящее время в связи с его действиями”.

Это есть “обоснование” вместо покаяния: Введенский был запрещен вплоть до покаяния. Покаянным актом должно было быть не только согласие, но и сам факт выхода из самочинного ВЦУ и немедленного поступления в обыкновенный клир Петроградской епархии в свою церковь Захарии и Елизаветы, а они к митрополиту обратились с требованием подчиниться им.

“Ввиду исключительных условий, в какие поставлена Промыслом Божиим Церковь Петроградская, и, не решаясь подвергнуть в дальнейшем мире церковном какого-либо колебания, я, призвав Господа и Его небесную помощь, имея согласие Высшего церковного управления (самочинного ВЦУ), по преемству всю полноту власти замещаемого мною владыки-митрополита, принимая во внимание все обстоятельства дела, признаю потерявшим силу постановление митрополита Вениамина о незаконных действиях протоиерея Введенского и всех прочих упомянутых в послании владыки-митрополита лиц и общение их с Церковью признаю восстановленным.

Настоящее обращение благословляется прочитать во всех церквах.

Епископ Алексий”.

Алексий не выдержал даже недельного срока. Впоследствии таких отступлений патриарх Алексий будет делать много, а это только начало. Поэтому, независимо от того, чем ему угрожали, но это оказался его стиль.

Послание Алексий настолько писал наспех, что оно оказалось даже не совсем грамотным: “не решаясь подвергнуть в дальнейшем мире церковном какого-либо колебания” – подлежащее со сказуемым не согласовано даже. Надо было бы написать – не желая допустить какого либо колебания.

Именно на само слово “колебания” (это слово евангельское — Евр.12.26-27) следует обратить внимание.

²⁶Которого глас тогда поколебал землю, и Который ныне дал такое обещание: еще раз поколеблю не только землю, но и небо.

И комментарий апостола Павла.

²⁷Слова: <еще раз> означают изменение колеблемого, как сотворенного, чтобы пребыло непоколебимое.

“Поколебать Свою Церковь” может только глава ее Господь и Бог наш Иисус Христос.

Видимо, когда у человека не достает безусловного упования, он начинает, как бы внутренне «топтаться», только чувствует какую-то свою внутреннюю слабину. В послании это немедленно отразилось. К 4 июня ( в 1922 году — день Святой Троицы) все бесчинники были восстановлены в церковном общении и на Троицу Введенский уже и служил (после службы Введенский пошел выступать в концертный зал).

Главное то, как внутренне развивались и выявлялись церковные события. Прежде всего, запрет бесчинников толкуется властями как нелояльность к ним. И то, о чём пишет епископ Алексий, что «это может отразиться на людях совсем невинных во всяких гражданских выступлениях» и так далее, – означает: власть требовала, чтобы церковь вся «сделала под козырек».

Впоследствии, уже патриарху Алексию I достанется отлучать от Церкви бывшего профессора Духовной академии Осипова, бывшего священника Долумана и еще некоторых, как похуливших имя Господне – это бывшие церковные деятели, которые стали заниматься антирелигиозной агитацией.

Здесь, конечно, антирелигиозной деятельности не было, но прещение, которое применил митрополит Вениамин Петроградский, было абсолютно законным.

9-10 июня был открыт процесс 87-ми в зале Петроградской филармонии. На этом процессе предстали два епископа, то есть Вениамин и Венедикт Плотников; несколько протоиереев, в том числе и настоятель Исаакиевского собора Богоявленский, настоятель Измайловского собора Чельцов и несколько мирян (помощников митрополита Вениамина по переговору с властями).

Протопресвитера придворного духовенства Дернова (член еще дореволюционного Священного Синода) сразу же отдали на поруки Введенскому. Он в это время был уже очень старый. Еще один священник во время следствия умер, а все остальные были судом определены.

В день открытия суда 9 июня Введенский получил булыжником по голове (булыжник бросила женщина) и в газете “Живая церковь” была написана заметка, где Введенский был назван “первомучеником живой церкви” (это избавило его от позора участвовать в судилище над митрополитом Вениамином).

Снятие запрета с бесчинников означало, что административно-пастырское определение митрополита Вениамина вменено ни во что.

Дело 87-ми будет идти больше месяца. 16 июня Церковь постигает новый обвал: два архиепископа и один авторитетнейший иерарх Русской Церкви Сергий Страгородский допускают непонятное для окружающих дело – 16 июня подписывают, 20 июня в газете “Живая церковь” публикуется следующее заявление.

Заявление.

“Мы, Сергий, митрополит Владимирский и Шуйский, Евдоким, архиепископ Нижегородский и Арзамасский, и Серафим, архиепископ Костромской и Галичский, рассмотрев платформу Высшего церковного управления и каноническую законность управления, заявляем, что целиком разделяем мероприятия Высшего церковного управления; считаем его единственной, канонической, законной верховной церковной властью и все распоряжения, исходящие от него, считаем вполне законными и обязательными. Мы призываем последовать нашему примеру всех истинных пастырей и верующих сынов Церкви как вверенных нам, так и других епархий”.

(По складу речи – это стиль Сергия, который был непревзойденный мастер церковного документа).

Как это могло произойти? Сергий с 1911 года – постоянный член Священного Синода и не мог он не знать, вообще говоря, чту такое ВЦУ (Красницкий его собственный ученик по академии). Какое ВЦУ? Когда Собор принял постановление о единоличном возглавлении; когда распоряжением патриарха заместителем патриарха в полном объеме патриарших прав и обязанностей назначен митрополит Агафангел.

По этому поводу очень много мнений. Одно из них (не поддается сомнению), что Сергий был арестован и отправлен в тюрьму не Владимирской области, а Нижегородской, из которой он был родом (из Арзамаса). Епархия Владимирская и Шуйская была отдана вообще на распад. Но – это не причина и не основание для таких заявлений.

После подписания заявления Сергий был возвращен на епархию Владимирскую и Шуйскую; находился там безвыездно и ни в каких делах обновленцев участия не принимал (обновленцев возглавлял Антонин Грановский).

Карловацкая печать и, в частности, Никон (Рклицкий) путают: Мещерского и Мещерякова – иногда Мещерякова обозначают Евдокимом.

Евдоким Мещерский, приехавший в 1917 году из Америки, получивший Нижегородскую епархию, выступил ещё в мае с окружным посланием, но уже после ареста патриарха: 19 мая 1922 года.

Окружное послание (открытое письмо) Евдокима.

“Всем православным христианам, пастырям и архипастырям”

“Не подлежит никакому сомнению, что наше Высшее церковное управление[2] за короткое время своего, обновленного Собором, существования наделало много крупнейших ошибок, просмотров и недомолвок. Ошибки эти все ярко отмечены прессой и отчасти прогрессивной группой духовенства, бывшего у патриарха Тихона с известным докладом (sic!).

Об ошибках Высшего церковного управления я писал в Синод и самому патриарху. В одном из докладов я вынужден был высказаться так: Вы работаете на разрушение Церкви Божией. Привести в нормальное состояние крайне расстроенные дела церковного управления в настоящее время возможно только поместным собором.

Мы переживаем глубокий мир в Нижегородской епархии. Думаю, что этот мир возможен и для всей Русской Церкви. И как я желал бы, чтобы этот мир скорее водворился для блага и спокойствия всех. Всех верующих от мирянина до пастырей и архипастырей я очень прошу в настоящее время сосредоточить всё своё внимание на крайне остром моменте, переживаемом Церковью, и всемерно помочь ей выйти на путь мирного, чисто христианского, абсолютно честного строительства жизни. Прошу верить, что пиша эти строки, я ничего ни у кого не домогаюсь, кроме одного мира и блага церковного и общественного и от всяких почестей решительно отказываюсь”.

Евдоким ещё при Тихоне в 1924 году станет председателем обновленческого синода после разгрома группы Красницкого. Но когда это письмо было выпущено и оглашено во всех церквах, то надо помнить, что ещё не был закрыт четвёртый удел Божией Матери – Серафимо-Дивеевский монастырь. И в этом монастыре именно тогда подвизалась великая Христа ради юродивая (с 1915 года) Мария Ивановна Дивеевская, которая и определила Евдокима и всё, что положено, предсказала. Притом, пророчество было выражено в форме почти частушки

Как по улице по нашей

Евдоким идёт с парашей;

Штаны синие, худые,

Ноги длинные, срамные.

В последних двух строках, воистину, заключается пророчество, так как Евдоким умрет в Хосте в звании мирянина и будет зарабатывать деньги торговлей пряниками; скончается в 1936 году.

Резолюция была подписана викариями Евдокима и, в том числе, Варнавой Беляевым, епископом Балахнинским; Варнава Беляев вскоре получил благословение старца Алексия Зосимовского – сложить епископский сан и проводить жизнь в подвиге юродивого под мирским именем Николая Никаноровича Беляева. В Киеве его звали дядя Коля, так он в Киеве и подвизался; скончался в начале 60-х годов.

19 мая Евдоким высказался; когда же «послание 3-х» было обнародовано, то его викарий епископ Пётр Зверев аттестовал его так: “Насчет Евдокима я так и думал, так и ожидал”, а на счет Сергия так: “А митрополит Сергий глуховат, что хочет слышит, чего не хочет – не слышит”.

Сергий был действительно наполовину глухой и его способность слышать что хочешь, а на что не хочешь – просто не обращать внимание, осталась у него навсегда как оружие обоюдоострое, но с которым он научился работать.

Сергий принесет покаяние на третьем часе в праздник Успения Божией Матери 1923 года, а обивать пороги Донского монастыря начнет с первого дня освобождения патриарха Тихона, но ему первые полтора месяца будут отвечать одно и то же – Святейший не принимает. Пока для Сергия специально не разработают чин покаяния, который он и совершит во всей полноте. Сергий покаялся одним из первых.

Покаяние Серафима Мещерякова, которое он сделал в 1924 году.

“По тщательном рассмотрении всех обстоятельств обновленческого движения в течение более двух лет я с несомненностью убедился, что оно в самой основе своей исполнено лжи и чудовищного обмана.

Ввиду этого я ныне всей душой раскаиваюсь в своём участии в обновленчестве и в доказательство искренности своего покаяния снимаю свою подпись под вышеупомянутым заявлением 16 июня и слагаю с себя титул митрополита всея Белорусии, полученный мной от обновленцев, а также члена самочинного евдокимовского Синода, какой, равно как и нечестивое сборище 1923 года, отрицаю и отметаю.

Вторая вина моя перед Православной Церковью, это мои злобные и необдуманные публичные выступления в Москве с докладом против патриарха, в чём я по долгом тщательном размышлении также каюсь.

Святейший отец наш, прости меня, блудного твоего сына, за мое пребывание на стороне обновленческого раскола и прими в молитвенное каноническое общение”. (Архиепископ Серафим в пояс поклонился патриарху).

“Прости меня многогрешного за мои недостойные выступления против твоей Святыни”. (Архиепископ Серафим до земли поклонился патриарху).

“Простите меня ради Пастыреначальника нашего Христа и вы, архипастыри и пастыри, и своей всепрощающей любовью согрейте и озарите закат моей жизни”. (Архиепископ Серафим до земли поклонился священнослужителям).

“Простите меня и вы, братия и сёстры, вы – непоколебимые представители исконного русского благочестия, примите от меня земной поклон за то, что своей стойкой преданностью и верностью Православной Церкви сохранили нам драгоценную жизнь патриарха и помолитесь обо мне Господу Богу – да укрепит Он, Всесильный, меня противостоять в дальнейшем всем козням диавольским и оградит от возможных скорбей, бед и несчастий”.

Архиепископ Серафим до земли поклонился народу. Бог простит – ответил народ. Покаяние проходило в церкви на Земляном валу на Красной Пресне. Серафим Мещеряков вскоре после покаяния скончается (в конце 1924 года). Сергию предстоит долгий путь.

Еще не успели опубликовать заявление трёх, как на Церковь свалилась новая беда – 18 июня 1922 года митрополит Агафангел, назначенный заместителем патриарха, издал распоряжение о временных автокефалиях. Таким образом, Агафангел и от управления отказался, и бросил Церковь на раздрание.

До выпуска послания Агафангела посетил сначала Красницкий, затем протоиерей Красотин, Ярославский священник, а впоследствии – активный обновленец, который явно имел спецзадание. Дело в том, что сам Тучков, как его звали власти, тогдашний “игумен”, начальник отдела ЦК по работе с Церковью, хотел распустить ВЦУ, так как стало ясно, что ВЦУ обновленцев – организация крайне не солидная и безличностная, не имеющая какого-то серьезного возглавителя. Государству иметь дело с таким сборищем самочинников неприлично.

Взамен этого балагана Тучков явно предпочитает вызвать в Москву Агафангела и иметь уже дело с ним. Но Агафангелу предъявляется в качестве условия – осудить линию патриарха Тихона.

Между Красотиным и Агафангелом состоялся такой диалог (впоследствии опубликован у обновленцев в 1925 году).

— Правда ли, что Вы назначены местоблюстителем патриаршего престола? -Спросил я митрополита Агафангела (Красотин).

— Да! и показал патриарший указ.

— Каким образом Вы станете управлять Церковью, когда в Москве учреждено ВЦУ?

Агафангел стал уверять, что там собрались не ведомые ему лица, которые через месяц отбудут на свои места и он с честью займет их место.

— Ваше Высокопреосвященство, Вы как будто живете на другой планете, неужели Вы не знаете, как страдает Церковь и откладываете свой отъезд на месяц.

— Я поеду в Москву через неделю, когда устрою здешние дела.

— Какие дела? Ведь у Вас на этот счет есть викарии, могущие управлять в Ваше отсутствие.

— Вы, отец Красотин, очень горячи – через месяц я торжественно приеду туда.

— А если случится что-нибудь не доброе?

— Ничего не случится.

— Не следует ли передать управление Церковью старейшему епископу, раз Вы не можете управлять ею?

“Старейший” упомянут, так как под председательством старейшего должен был собраться Синод, если нет распоряжения патриарха. Но в данном случае – оно есть.

Агафангел: — Патриарх не уполномочил меня и я не знаю, кто старейший.

— Оставьте себе на всякий случай преемника.

— Вы беспокоитесь за Церковь больше меня, а учить Вам меня не следует. Вы – предатель Церкви.

Хотя и Красницкий, и обновленцы считали Тучкова покровителем своего движения, но сам Тучков совершенно не собирался этого делать. Другое дело, что какие-то пожелания Тучковым были высказаны, Агафангелом были отвергнуты, но, как видно из диалога, он надеется сговориться, а главным образом, приступить всё-таки к конкретике – какие именно действия патриарха он должен осудить или от них отмежеваться.

Через день после этого разговора Агафангел обращается ко всем архипастырям, пастырям и чадам Русской Православной Церкви.

Обращение Агафангела.

“Святейшему патриарху и отцу нашему Тихону угодно было грамотой от 16 мая 1922 года обратиться ко мне (приводится текст распоряжения Тихона).

Во имя святого послушания и по долгу моей архиерейской присяги я предполагал немедленно вступить в отправление возложенного на меня служения Церкви, поспешить в Москву. Но вопреки моей воле по обстоятельствам, от меня не зависящим, я лишен и доныне возможности отправиться на место служения. Между тем, как мне официально известно, явились в Москве иные люди и встали у кормила правления Русской Церковью и организовали новую, именуемую ими “живую церковь”.

Возлюбленные о Господе преосвященные архипастыри! Лишенные на время высшего руководства, Вы управляйте теперь своими епархиями самостоятельно, сообразуясь с писанием, священными канонами. Впредь до восстановления Высшей церковной власти окончательно решайте дела, по которым прежде испрашивали разрешение Святейшего Синода, а в сомнительных случаях обращайтесь к нашему смирению.

Честные пресвитеры и все о Христе служители алтаря и Церкви! Вы близко стоите к народной жизни, вам должно быть дорого ее преуспеяние в духе православной веры, умножьте свою священную ревность. Когда верующие увидят в вас благодатное горение духа, они никуда не уйдут от своих святых алтарей.

Братья и сёстры о Господе, наши пасомые! Храните единство святой веры в союзе братского мира; держитесь и не порывайте союза со своими духовными пастырями и архипастырями; повинуйтесь доброй совестью просвещенной Христовым светом государственной власти; несите в духе мира и любви свои гражданские обязанности, помятуя завет Христов: “Воздадите кесарево кесареви и Божие Богови”. Наипаче же увеличьте молитвенный подвиг, ограждая себя им от наветов духа злобы, врага нашего спасения.

Итак, возлюбленные о Христе чада, храните учение, чины и уставы веры нашей; храните вся преданная вам; держитесь Церкви Божией; знайте, что уходящие от святой Церкви, оставляют своего Спасителя. Тем же убо, братия, стойте, говорит апостол, и держитесь предания, им же научистеся или словом или посланием нашим” (2Фес.2;15).

5/18 июня 1922 года, Ярославль.

Заместитель святейшего патриарха, смиренный Агафангел.

Послание (распоряжение) ничего хорошего не принесло. Несмотря на ярко выраженную лояльность, указ о безвластии в Церкви, то есть о ликвидации церковного центра, был и попранием решений Собора 1917-1918 годов, чего Агафангел, хотя и воспринявший права патриарха, делать был не правомочен.

Агафангел так и остался в Ярославле правящим архиереем, но стало ясно, что Церковь осталась без возглавления и никто к его смирению ни в каких сомнительных случаях не пошел. (Это обращение было напечатано в малой (тайной) типографии на отдельных листках, которые и распространялись).

Но тут за церковную истину встали миряне. Из Москвы вышло братское предостережение, автор которого не известен, но написано оно настолько бесспорно, настолько искренно, что поневоле вспомнишь гл.17 Послания восточных патриархов (1848 год), где было сказано, что хранителем веры является не епископат, а сам верующий народ, который и ответствен весь за сохранение веры, содержимой Церковью.

Братское предостережение чадам Церкви Христовой.

Теперь появилось много антихристов, они вышли от нас, но не были наши, ибо если бы они были наши, то остались бы с нами, но они вышли и через то открылось, что не все наши (1Ин.2.18-19).

1. Несмотря на то, что патриарха с угрозами понуждали к полному отречению от патриаршего престола, он этого не сделал.
2. За фактической невозможностью, вследствие своего ареста, стоять во главе церковного управления, временно передал свои права старейшему из митрополитов митрополиту Агафангелу Ярославскому, который, таким образом, является единственным законным возглавителем Высшего церковного управления.

Сказанное выше подтверждается письмом Святейшего патриарха к протопресвитеру Любимову,[3] письмом на имя соединенного присутствия Синода и Высшего церковного совета.

3. Верховное управление Московской епархии также принадлежит митрополиту Агафангелу, так как Московская кафедра связана с патриаршеством. Что касается епископа Леонида,[4] то ему поручено было патриархом временное заведование делами до приезда в Москву Клинского епископа Иннокентия.

По не вполне выясненным причинам, епископ Иннокентий доселе не прибыл в Москву; не мог выехать в Москву и митрополит Агафангел.

4. Таким образом, кратковременное, по мысли патриарха, пребывание епископа Леонида управляющим Московской епархией естественно затянулось. Как ни прискорбно это обстоятельство, но с этим можно было бы, скрепя сердце, мириться, если бы епископ Леонид не выходил в своих действиях за пределы предоставленной ему власти. Но когда он в сообществе с не имеющим никакого канонического отношения к Москве епископом Антонином[5] и самочинными иереями Калиновским, Красницким и другими дерзнул присвоить себе права высшей церковной власти и стал поставлять вопреки основным каноническим правилам епископов и даже осмелился уволить на покой митрополита Петроградского Вениамина, чего не имел бы права сделать лично сам патриарх,[6] то этим он явно вступил на путь нетерпимого беззакония и отделил себя от церковного тела.
5. Поэтому хранитель благочестия, говоря языком Послания восточных патриархов, православный народ должен решительно отвергнуть узурпаторов церковной власти, не вступая с ними в общение и не допуская молитвенного возглашения их имен в храмах.
6. Те православные иереи и миряне, которые будут поддерживать церковное общение с самочинной раскольничьей иерархией, тем самым являются вместе с нею извергнутыми из тела церковного, то есть отлучившими себя от Христа.

Братство ревнителей Православия.

Обращение “Братства ревнителей Православия” тоже было напечатано в тайной типографии (без обозначения места и года). По свидетельствам современников, обращение было напечатано почти одновременно с напечатанием указа митрополита Агафангела, то есть где-то в двадцатых числах июня.

После появления окружного послания митрополита Агафангела и обращения “Братства ревнителей Православия” митрополит Агафангел был арестован и на четыре года отправлен в ссылку в Нарымский край, где когда-то до 1916 года пребывал товарищ Сталин. (В тюрьмы и ссылки отправляют не за нелояльность, а за то, что данное лицо при данных обстоятельствах, в данном месте и времени, сочтено не подходящим).

Оценка церковных событий будет и неполна и просто неверна, если мы упустим из виду рассмотрение тех или иных явлений на основании Священных канонов Церкви.

В данном случае три бесчинника: Введенский, Белков и Красницкий, которые после запрещения искали в ГПУ управы на свое  священноначалие, согласно 12-му правилу Антиохийского собора подлежали окончательному извержению. Приводим указанное правило целиком:

“Аще который пресвитер, или диакон, изверженный от своего сана своим епископом, или даже епископ, изверженный собором, дерзнет стужати слуху царскому (то есть обратятся за помощью к высшей гражданской власти – В.Е.); подобает ему обратитися к большему собору епископов, и то, в чем мнится быти прав, предложити множайшим епископам, и от них прияти исследование и окончательный суд. Аще же, сих пренебрегши, царю стужати будет: таковый да не удостоивается никакого прощения, да не будет места его защищению, и да не имеет он надежды восстановления”.

Таким образом, поскольку сам по себе вызов епископа Алексия в ГПУ свидетельствовал о жалобе “революционных священников” – туда же (иначе откуда бы деятели из ГПУ узнали, что те три запрещенных желают восстановления?), то и сам епископ Алексий Симанский совершил грубое нарушение Священных канонов Церкви, восстановив этих троих в праве священнослужения.

---

[1] Дальше начинается ложь.

[2] Здесь имеется ввиду не самочинное ВЦУ, а избранное Собором Высшее церковное управление в составе: патриарха, Священного Синода и Высшего церковного совета.

[3] Николай Любимов — настоятель Успенского собора, член Синода при Временном правительстве.

[4] Леонид — епископ Вернинский (от города Верный на Урале), временно проживающий в Москве.

[5] Антонин уже пребывал на покое.

[6] Только в согласии со Священным Синодом.