Наблюдатель Российской жизни: Александр Николаевич Островский.

Назад к списку Статей

(31 марта [12 апреля] 1823 — 2 [14] июня 1886)
(к 200-летию со дня рождения А.Н. островского)

 Ерёмина Вера Михайловна
(05. 2023)

У Островского в пьесе «Последняя жертва» есть интересное лицо, не связанное с основной интригой пьесы – Наблюдатель. В авторском комментарии о нём сказано: «Шершавый господин; лицо умное – оригинал, но с достоинством». Это – не резонёр[1]: резонёры и резонёрки у Островского другие; это ещё меньше проповедник – проповедники у Островского тоже другие – от Жадова[2] до Мелузова[3]. Это не умный персонаж с красноватым отсветом дьявольской силы (такие у Островского тоже есть: Лупачев[4] — «Красавец мужчина», Ренева[5]). Наблюдатель – это именно наблюдатель – свидетель событий, а иногда и пророк; и он, пожалуй, ближе всех к самому Александру Николаевичу Островскому.

Сам Островский принадлежал к когорте писателей с большим талантом и очень разнообразными характерами. Вот несколько примеров:

Иван Сергеевич Тургенев[6] (1818 – 1883 годы) — похоронен на Волковском кладбище Санкт-Петербурга.

Фёдор Михайлович Достоевский[7] (1821 – 1881 годы) – похоронен в Александро-Невской лавре Санкт-Петербурга.

Иван Сергеевич Аксаков[8] (1823 – 1886 годы) – Москва; похоронен в Свято-Троицкой Сергиевой лавре.

Александр Николаевич Островский (1823 – 1886 годы) (усадьба Щелыково, Костромской губернии; похоронен там же).

Лев Николаевич Толстой (1828 – 1910 годы); умер на станции Астапово Рязанско-Уральской железной дороги; похоронен (без отпевания) в Ясной Поляне Тульской губернии.

Итак, все рассеяны по разным местам, но могли сойтись в июне 1880 года на пушкинских торжествах в Москве; но Лев Толстой приехать отказался несмотря на все уговоры Тургенева.

Александр Николаевич Островский, в отличие от Тургенева, Аксакова, Толстого не принадлежал к старинному дворянству. Дед Островского – простой протоиерей Фёдор Островский (1770 (?) – 1843 годы). Овдовев в 1810 году, постригся в монахи в Донском монастыре и был почитаем братией за аскетизм и святость жизни. Александр Николаевич Островский в юности его посещал и дедушка, видимо, имел на него влияние.

Отец будущего драматурга Николай Фёдорович Островский после Костромской духовной семинарии и Московской духовной академии избрал светскую государственную службу; дослужился до чина коллежского асессора, получил потомственное дворянство и вскоре вышел в отставку, избрав специальность ходока по делам. Женился на дочери пономаря Любови Ивановне Саввиной. Старшие дети от этого брака умерли во младенчестве; мать сильно сокрушалась и тогда её брат священник отец Михаил посоветовал назвать третьего сына Александром, что и было исполнено.

Второй сын от этого брака Михаил (1827 – 1901 годы) сделал весьма основательную государственную карьеру: в будущем сенатор, министр государственных имуществ (с 1881 по 1893 годы), член государственного совета, с 1893 года – председатель департамента государственных законов (в России впервые им был подготовлен закон об охране леса).

В 1831 году Любовь Ивановна Островская скончалась; отец женился в 1836 году на баронессе Эмме Андреевне фон Тессин — дочери обрусевшего шведского дворянина. Мачеха постаралась поставить воспитание пасынков и своих детей (трое: Пётр, Андрей и Мария) на дворянскую ногу: ввела занятия музыкой и изучение иностранных языков.

Александр успешно закончил гимназию и был принят (без экзаменов) в Московский университет на юридический факультет (по выбору отца). Но при переходе на 3-й курс получил неуд по римскому праву и не захотел пересдавать.

Для Александра Николаевича Островского начались поиски собственного пути жизни. Вначале, не желая ссориться с отцом, служил в канцелярии совестного суда (1843 -1845 годы); затем коммерческого суда (1845 -1851 годы), где получал мизерное жалованье. Позднее сам же признавался, что без этой службы не было бы ни «Свои люди — сочтёмся», ни «Доходного места».

С 1847 года посещает дом Степана Петровича Шевырёва[9]; получает его одобрение своим ранним опытам и благословение на литературные труды. В 1849 году закончена комедия «Свои люди — сочтёмся»; сразу же опубликована – журнал «Москвитянин»[10] (1856 год, №6). В декабре 1849 года Михаил Петрович Погодин[11] пригласил Островского читать комедию у него дома в присутствии Николая Васильевича Гоголя. Гоголь прежде всего отметил наличие у Островского настоящего драматического таланта, но в то же время отметил и недостаток техники. При участии Прова Михайловича Садовского[12] комедия «Свои люди — сочтёмся» была прочитана в нескольких домах, и вся интеллигенция Москвы заговорила о нём, как о чём-то небывалом.

Слава Островского выросла в один день; но вскоре последовала резолюция Николая I «Напрасно печатано, играть же запретить», но дальнейших последствий не было (Погодин не пострадал, но многие годы за Островским был установлен строжайший надзор, который был снят только в новое царствование в 1856 году). Пьесу так и не поставили ни в Москве и не в Петербурге. И только в Иркутске в 1857 году она была поставлена, а в Москве только в начале 60-х в Малом театре, в подчищенном и приглаженном виде. В настоящем виде пьесу поставили только в 1881 году.

В марте 1850-го года Островский принимает предложение Михаила Петровича Погодина войти в «молодую редакцию» «Москвитянина» на должность помощника редактора.

Молодая редакция в составе:

Аполлона Григорьева (ср. статью Блока «Судьба Аполлона Григорьева»), Тертия Ивановича Филиппова (будущий государственный контролёр), а также Алмазова, Максимова и т.д., которые вместе с Провом Михайловичем Садовским и актёром Иваном Фёдоровичем Горбуновым[13] составили дружеский кружок и весёлую компанию в кофейне Печкина[14] и в других злачных местах к сугубому огорчению отца. Да тут ещё и незаконное сожительство с мещанской девицей Акулиной Ивановной.

Александр Николаевич был вынужден отделиться от отца и переехать (в том же дворе) во флигель. От Акулины Ивановны родились четверо детей: старший сын Алексей носил фамилию Александров и прожил всего 21 год; остальные дети умерли во младенчестве и их даже не успели крестить.

В 1854 году – новая серьёзная вещь Островского: «Бедность не порок» («Бедность не порок» (первоначальное название «Гордым Бог противится») — комедия в трёх действиях Александра Николаевича Островского). Пьеса сразу же пошла на сцену Малого театра; премьера 25 января и в роли Любима Торцова Пров Михайлович Садовский. Далее Александрийский театр: премьера 9 сентября 1854 года.

В 1859 году (новое царствование) – первое полное собрание сочинений Островского – цензор Иван Александрович Гончаров[15]. В двух томах и в роскошном издании Кушелева-Безбородко – прочное положение Островского в литературном сообществе было обеспечено.

Начало 60-х годов опять отмечено новым подъёмом. В 1862 году по просьбе М. М. Достоевского Островский передал в журнал драму «Грех да беда на кого не живёт» (впервые опубликовано в журнале братьев Достоевских «Время», 1863 год №1). До этого критика жаловалась на то, что у Островского нет ни одного положительного героя – «тёмное царство» (по выражению Добролюбова). А здесь – герой праведник в стиле античной трагедии; начальник хора в трагедии Эсхила «Агамемнон». Слепой дедушка Архип …написан с оглядкой на его родного деда монаха Фёдора. Когда герой трагедии Лёв Краснов убивает, изменившую ему, свою жену и объявляет об этом своим родным и близким, то дедушка Архип, до того молчавший, берёт слово:

«Где он? Ведите меня к нему». Афоня, младший брат Льва Краснова, подводит.

«Что ты сделал? Кто тебе волю дал? Нечто она перед тобой одним виновата? Она прежде всего перед Богом виновата. А ты — гордый, самовольный человек; ты сам своим судом судить захотел. Не захотел ты подождать милосердного суда Божия, так и сам теперь ступай на суд человеческий. Вяжите его».

Александру Николаевичу Островскому присудили Уваровскую премию[16] с подачи цензора Александра Васильевича Никитенко[17] в мае 1863 года. Тут уже не просто успех, не просто прочное положение в литературном мире – здесь воистину новое слово в отечественной драматургии.

Кстати, вопрос об изменившей жене Островским поднимался ещё не раз. Вот пьеса «На бойком месте» (1865 год, опубликована в «Современнике», №9). Как писал Аполлон Григорьев[18]: «Островский, с которым всё общее, подал рук Тушинцам» – так называл он Некрасова и его группу: Добролюбова, Чернышевского, Писарева и прочих.

Аполлон Александрович Григорьев был прав и не прав: конечно, Некрасов платил больше и лучше Михаила Петровича Погодина, но по содержанию данной пьесы – куда там!!! Некрасов ведь держался за Островского. Произведения Островского показывал не всем, а уж Писареву – всего менее; Добролюбов в это время уже скончался.

Пьеса касалась ревности мужика – хозяина постоялого двора, притом в глухом месте костромских лесов (действие происходят в середине XIX-го века). В этой глуши старший герой Вукол Ермолаевич Бессудный сам себе царь и бог и недаром его жена Евгения говорит своему потенциальному или уже реальному любовнику: «Не губи, ради Бога – не губи! Лучше возьми и убей меня из своих рук, только мужу не говори».

Бессудный говорит своей жене: «Поди, встречай, улыбайся, дьяволи, (т.е. проезжающим), а расчёт после». Этим пьеса заканчивается.

Но в пьесе есть вставная новелла: Бессудный рассказывает помещику Миловидову (молодому герою пьесы): «Да ведь каков муж – другого обманет, так и сама не рада будет, что на свет родилась. Вот я тебе притчу скажу: был у меня приятель, мужик богатый, человек нраву крутого; только стал он за женой замечать, что дело не ладно. Вот он раз из дому собрался будто бы в город, а сам задворками подобрался к дому, заглянул в окно, а жена с парнем. Что ж он, сударь сделал?»

Миловидов: «А что?»

Бессудный: «А вот что. Парню-то он дал уйти; выждал до поры до времени, затопил овин, будто хлеб сушить, да пошел туда с той, с женой-то, подлой-то, да живую её, шельму, и зажарил. Вот что он сделал»

Молчание

Миловидов: «Судили его за это?»

Бессудный: «Нет»

Миловидов: «Отчего же?»

Бессудный: «Да кто же видел? Кто докажет? Сгорела, да и всё тут! Он потом на Афон молиться ушел. А по-моему – так и судить не за что: моя жена и я в ней и властен!»

Заметьте – это единственный раз в русской литературе XIX-го века упоминается Афон. Про Афон начали писать только в XX-м веке: Борис Зайцев, Шмелёв. Константин Леонтьев[19] про Афон не писал, хотя и был там. Тоже не даром – вступил в любовную связь с родной племянницей, будучи женатым; поэтому его жена сильно повредилась в уме (именно поэтому Леонтьев ездил на Афон и уткнувшись в колени отцу Макарию (Сушкину) – долго рыдал и каялся).

Во всяком случае, Афон – место для разбойников благоразумных и Александр Николаевич Островский это понимал. Последняя пьеса о неверности (но только мысленной) – жены: уже действие 50-т лет спустя (1875 – (…) 1877 годы) и герой не хозяин постоялого двора, а фабрикант в Богородске (Ногинск) и коммерсант в Москве («Женитьба Белугина»). Но дело облегчается тем, что Елена (героиня) стала женой Белугина только по имени, а стать любовницей Агишина и мыслей не допускала: «Я не знаю – какое это чувство: нравственное или физическое; знаю только, что без него человек — не человек».

Затем сторону зятя (Белугина) принимает её мать Нина Александровна Кармина. Да и сам Андрей Белугин – человек с характером, предупреждает своего потенциального соперника: «На дуэли мы с тобой драться не будем – коли дело плохо, ты его стрельбой не поправишь; сколько не пали, чёрное белым не сделаешь. А если у вас дальше пойдёт и шашни свои ты не оставишь, то, пожалуй, ноги я тебе переломаю. За это я не ручаюсь – от меня станется.»

Кончается тем, что этого Агишина, который мечтал стать любовником Елены, выгоняют из дома как трутня и развратника. Елена, как верная и послушная жена, едет с мужем на фабрику в Богородск. Пьеса кончается торжествующим восклицанием Андрея Белугина: «Ну, уж я для приезда такой бал задам, что и в Москве нашу музыку слышно будет».

Вернёмся назад: 1864 год – Москва. Островский наконец-то встречает (или скорее находит) свою единственную, которую ждал до 40-а лет и с которой проживёт душа в душу до смерти (2 июня 1886 год), которая переживёт его на 20 лет «в строгой святости вдовства» (выражение Алексея Степановича Хомякова[20]). Скончается уже в XX-м веке в 1906 году, даже не заметив революции 1905 – 1907 годов. А ведь ей было 61 год и по-нашему – не так уж и много.

Звали её Мария Васильевна Бахметьева; из дворян, актриса Малого театра; ей доставались обыкновенно вторые роли и её сценическое имя – Васильева 2-я. Сыграла в 1863 году горничную Лизу в пьесе Островского «Воспитанница».

Имя Мария означает госпожа (надежда) и она и была для Островского госпожой и надеждой. У Островского была ещё жива Акулина Ивановна, но заболевшая скоротечной чахоткой, и он не мог её оставить ни на один день. У них началась внебрачная связь и даже не было тайного брака, хотя он был формально свободен, а ей не было и 20-и лет. Вот их добрачные дети: Александр (1864 – 1938 год), Михаил (1866 – 1887 год), Мария (1867 – 1913 год). Мария вышла замуж за Михаила Шателена (обрусевшего француза); училась в Сорбонне и её дочь Мария из Парижа много сделала для сохранения усадьбы Щелыково. Щелыково в настоящее время – музей Александра Николаевича Островского.

В 1867 году Акулина Ивановна скончалась. В феврале 1869 года Островский и Мария Васильевна обвенчались. Сразу же после венчания по личному распоряжению Александра II дети Островского были узаконены со всеми дворянскими правами и преимуществами законных наследников. После брака родились ещё трое детей: Сергей — (декабрь 1869 – 1929 года), Любовь – (1874 – 1900 год), Николай – (1877 – 1913 год).

Итак, Мария Васильевна Бахметьева (в замужестве – Островская) скончалась в 1906 году и как уже отмечалось, она даже не заметила так называемой революции 1905 – 1907 годов. Мы в своих учебниках склонны преувеличивать значение этой первой русской революции. Кое-где были так называемые «иллюминации», как их назвал член Думы Герценштейн, т.е. – жгли помещичьи усадьбы. Иллюминации не коснулись Щелыкова, где Мария Васильевна и жила до самой смерти.

Островский вообще был – овощ позднего созревания так же, как впоследствии, Пастернак. Его великолепные пьесы относятся ко второй половине 70-х годов: 1875 год – это «Волки и овцы», 1876 – «Богатые невесты». Затем начинаются пьесы с оглядкой на народный быт, а именно – «Правда — хорошо, а счастье лучше» (1877 год). Дальше начинаются шедевры: «Последняя жертва» (1877 год) – неоценённая пьеса до сих пор; и дальше — «Бесприданница». Почему вдруг Островский решился на такую тему и почему героиню зовут Лариса? Имя Лариса было чрезвычайно редким (его ввёл в употребление как раз Островский). Впоследствии была Лариса Михайловна Рейснер[21] (так называемая «Оптимистическая трагедия»), родилась в 1895 году уже после смерти Островского; и была Леся Украинка[22] – её настоящее имя Лариса Петровна Косач. Святая мученица Лариса поминается в попразднество Благовещения (26 марта (ст.ст.) — 8 апреля).

Когда вышла пьеса «Поздняя любовь» (1873 год), то даже в «Гражданине» Владимира Петровича Мещерского, где ещё редактором был Достоевский, появилась статья такого характера: «Александр Николаевич! Почему же Вы не умерли прежде, чем написать «Позднюю любовь»?» Кстати говоря – замечательная лирическая комедия.

Островский был чувствителен к таким уколам и по прошествии нескольких лет он взял сюжет XVIII-го века – сюжет Самюэля Ричардсона[23] — «Кларисса Гарлоу или история одной юной леди».

Потому героиню и зовут Лариса, потому что она созвучна имени Кларисса. Сюжет «Бесприданницы» доведён до конца 70-х годов, но герои этой пьесы очень напоминают Ричардсона. Ведь Паратов Сергей Сергеевич – чистейший ловелас; хотя более интересен Юлий Капитоныч Карандышев. Эта пьеса, в отличие от других пьес Островского, не кончается, а прекращается, как 5-я соната Скрябина.

Во-первых, Лариса берёт на себя убийство, но пытается его скрыть, хотя пистолет не был уничтожен, а лежал на столе. Этот пистолет видело несколько человек и его видели все гости Карандышева на том достопамятном обеде. Полицейские должны были сразу же арестовать всех, кто последние общались с Ларисой. А именно: Паратов, Вожеватов, Кнуров, Робинзон. Наконец – длинный диалог Ларисы с Карандышевым – все пятеро должны были бы быть арестованы, как всегда и бывало в те времена.

Для примера возьмём события 1872 года, связанные со Львом Толстым. Лев Толстой тогда уехал в башкирские и калмыцкие степи для закупки земель. Земли эти он купил, хотя впоследствии сам же ввёл этот сюжет в роман «Анна Каренина» – то самое дело об инородцах, которым занимается Алексей Александрович Каренин. Земли он купил, будучи уверен, что его сыновья и дочери после его смерти сами себя обеспечить не смогут. Но в Ясной Поляне произошел некий казус (неприятный для Льва Николаевича) – большое стадо (яснополянское) пас 17-летний пастушонок и бык забодал этого пастушонка насмерть. Судебный следователь вызвал для выяснения Льва Толстого и его обязали явиться в суд, как только он получит повестку.

Что же стало со Львом Николаевичем Толстым – представить сложно; 60-й том сочинений Льва Толстого в 90-а томах содержит всю переписку; и он пишет своей двоюродной тётке Александре Андреевне (фрейлина высочайшего двора) – «нет ли у Вас хороших знакомых из английской аристократии, с кем бы я мог сразу же завязать отношения при переезде в Англию». То есть, он уже не просто думает об эмиграции, а он уже готовится к эмиграции. Как ни смешно это выглядит, но Софья Андреевна согласилась; и согласилась она потому, что никогда не была за границей, а ей очень хотелось.

Дальше события развивались так: Александра Андреевна Толстая пыталась отговорить своего двоюродного племянника делать этот бессмысленный безумный шаг, но ничего не помогало. Тогда она пошла на крайнюю меру – она предложила ему написать на высочайшее имя, т.е. Александру II. На это Лев Толстой согласился и Александру II написал. Александр II читал «Войну и мир» и поэтому приказал спустить дело «на тормозах» и передать всё дело в руки тульского губернатора, который был сослуживцем Льва Толстого по обороне Севастополя – всё дело закончилось миром: Лев Толстой выплатил семье пастушонка 250 рублей и на этой сумме они помирились.

Так вот, если уж боевой офицер испугался повестки в суд, то что же взять с Карандышева?

Я думаю, что он получит 20 лет каторги, но повесится в тюрьме и не уедет по месту назначения (на каторгу). Что касается Паратова – ясно, что тот чиновный господин, который согласился на помолвку дочери с Паратовым и обещал Паратову золотые прииски в приданое, но после такого скандала, который немедленно перейдёт в «Нижегородский листок», а оттуда в петербургский «Голос», затем в «Санкт-Петербургские ведомости» и в «Московские ведомости». Все газеты получали и ясно, что такого человека, замешанного в такой скандал, в качестве зятя не возьмут. И тогда на последние деньги он отправится, я думаю, на Афон. Нет ничего удивительного: тот же Булатович[24] несколько позднее, когда он на стрельбище застрелил насмерть офицера (своего сослуживца), должен был немедленно выйти в отставку и по совету Иоанна Кронштадтского немедленно отправиться на Афон. И если бы не эта «имяславская» смута, то можно сказать, что из Булатовича вышел бы вполне приличный монах. Примерно так же, как во вставной новелле[25] «На бойком месте» (Островский, «Современник», 1865 год, №9), где муж сжёг заживо свою жену, а после этого ушел на Афон молиться.

Что касается дальнейших пьес Островского, то есть «Сердце не камень», «Невольницы» (каждый молодец на свой образец) – это уже излюбленное занятие Александра Николаевича Островского, точнее – излюбленный им жанр: лирической комедии. «Сердце не камень», «Невольницы» и наконец пьесы 9-го тома полного собрания сочинений, то есть: «Таланты и поклонники» (1881 год), «Красавец мужчина» (1882 год) и буквально лебединая песня Островского «Без вины виноватые» (1881 – 1883 годы).

Что тут сказать? Во-первых, на редкость интересные герои; тот же Великатов («Таланты и поклонники») – он рассказывает о своём имении, об образцовом хозяйстве, но он совершенно не знает, что делать с этим образцовым хозяйством. Он регулярно приезжает на нижегородскую ярмарку, но в то же время соблазняет сначала Домну Пантелеевну, а потом и Негину, потому что его письмо к Негиной – любовное, но в то же время и деловое: «Осенью мы с моей молодой госпожой отправляемся в один из южных городов, где она выступает в театре, который совершенно зависит от меня, – я горжусь и радуюсь её успехам».

«Красавец мужчина» – тут Островский, как и Достоевский, выбирает рискованный шаг: как и у Достоевского, негодяи как правило очень умные люди: от князя Валковского до Фёдора Павловича Карамазова. Островский тоже нашел эту золотую жилу – у него Лупачёв («Красавец мужчина») – заведомый негодяй, но в то же время – очень умный человек, в отличие от самого красавца Окоёмова, который – без царя в голове.

Шедевр Островского «Без вины виноватые» – это настоящее завершение его писательской карьеры. Последняя пьеса «Не от мира сего» (1884 год) – гораздо слабее и явно видно, что его талант начал давать сбои.

Наконец, в 1884 году уже в новое царствование Александр III по хлопотам его родного брата Михаила Николаевича (сенатора и председателя Российского законодательного собрания – разработал проект закона об охране лесов); кстати, в пьесах Островского часто приводится сюжет с варварской вырубкой леса: пьесы «Лес», «Волки и овцы», «Дикарка» и другие.

«Без вины виноватые» (1881 – 1883 годы) – по этой пьесе сняты два неплохих телевизионных фильма.

В 1884 году по хлопотам брата Островский получил пожизненную пенсию 3000 рублей серебром. Такую же пенсию получил Пётр Ильич Чайковский и ещё некоторые. В 1885 году состоялось личное свидание Островского с Александром III. Александр Александрович ему сказал, что «наша драматическая литература бедна; избирайте молодые таланты и руководите ими». Что ответил Островский не известно, но своему брату написал следующее: «Я не мог воспринимать эти слова как любезность, я воспринял их как приказание; и я хочу сказать, что я должен и хочу, желаю исполнить приказание государя и что я давно уже этим занимаюсь».

Уже с 1874 по 1878 год написаны: «Счастливый день», «Женитьба Белугина», «Дикарка» (одна пьеса лучше другой) и последняя пьеса (написана совместно с Соловьёвым[26]) «Светит да не греет». Надо сказать, что название ироническое, потому что если и есть какой свет от героини Анны Владимировны Реневой, то – это красноватый отблеск дьявольского света.

Александр Николаевич Островский не успел выполнить указание государя, так как на следующий год 2 июня (ст.ст.) он скончался. Островский скончался за письменным столом, переводя пьесу Шекспира «Антоний и Клеопатра». Надо сказать, что он никогда не забывал двунадесятых праздников – он причащался не только Великим постом, но и в другие дни. Если пролистать письма Островского, то нет ни одного письма, которое было бы написано в двунадесятый праздник – причащался. Островский принял должность (несмотря на свою занятость) почётного мирового судьи по Костромской области и приезжал на заседания.

Я думаю, что сего Александра надо поминать на панихидах, что мы и сделаем 15 (2) июня.


[1] Резонёр (фр. Raisonneur, raisonner — рассуждать):

1) персонаж литературы 17-18 вв. (особенно комедий), не принимающий активного участия в развитии действия и призванный увещевать или обличать других героев, высказывая нравоучительные суждения с авторских позиций;

2) амплуа актеров, игравших роли таких персонажей;

3) человек, склонный к пространным рассуждениям нравоучительного характера.

[2] Жадов — герой комедии А.Н.Островского «Доходное место» (1856). Молодой человек, недавний выпускник университета, Ж. является к дядюшке, высокопоставленному чиновнику, пылким обличителем чиновничьих нравов. Нетерпимость Ж., его резкость и непочтительность возмущают дядюшку, поэтому он отказывает Ж. в «ваканции» и в родственной поддержке.

[3] Мелузов — герой комедии А.Н.Островского «Таланты и поклонники» (1881). М.- тип молодого разночинца, недавнего выпускника университета, твердо верящего в то, что «жестокие нравы» смягчаются “образованием”.

[4] «Красавец мужчина» — комедия в четырёх действиях А.Н. Островского (написана в конце 1882 года). Никандр Семеныч Лупачев, пожилой барин, очень широко живущий и бросающий деньги. Репутации не безукоризненной; в хорошем обществе не принят.

[5] Светит, да не греет — пьеса в пяти действиях Александра Островского. Написана в 1880 году. Анна Владимировна Ренева — землевладелица, девица под 30 лет.

[6] Ива́н Серге́евич Турге́нев (28 октября [9 ноября] 1818, Орёл, Российская империя — 22 августа [3 сентября] 1883, Буживаль, Франция) — русский.

[7] Фёдор Михайлович Достоевский родился 30 октября (11 ноября н.с.) 1821 г. в Москве в семье штаб-лекаря Мариинской больницы для бедных.

[8] Аксаков, Иван Сергеевич (1823 — 1886) — сын известного писателя Сергея Тимофеевича Аксакова, автора книг «Семейная хроника» и «Детские годы Багрова внука».

[9] Степа́н Петро́вич Шевырёв (18 [30] октября 1806, Саратов, Российская империя — 8 [20] мая 1864, Париж, Франция) — русский литературный критик.

[10] «Москвитя́нин» — «учёно-литературный журнал», издававшийся в Москве М. П. Погодиным в 1841—1856 годах.

[11] Михаи́л Петро́вич Пого́дин (11 [23] ноября 1800, Москва — 8 [20] декабря 1875, Москва) — русский историк, коллекционер, журналист и публицист, Михаил Петрович происходил из семьи крепостного, домоправителя графа И. П. Салтыкова, отпущенного на волю в 1806 г. Основы грамоты мальчик получил дома.

[12] Пров Миха́йлович Садо́вский (старший) — актёр Малого театра, который считался выдающимся исполнителем ролей в пьесах (настоящая фамилия Ерми́лов; 11(23).10.1818, Ливны, — 16(28).07.1872, Москва). Родоначальник театральной семьи. Пров Михайлович Садовский (младший) (9 (21) августа 1874 год, Москва — 4 мая 1947, Москва) — российский, советский актёр, театральный режиссёр.

[13] Горбунов Иван Федорович (10[22].09.1831—24.12.1895 [5.01.1896]), писатель и актер. Родился в семье дворового человека, мать — крепостная крестьянка.

[14] Кофе́йня Пе́чкина московская литературная кофейня; в середине XIX в., по выражению А.Ф. Писемского, «самое умное и острословное место в Москве».

[15] Иван Александрович Гончаров (1812–1891 гг.) – великий русский писатель, автор трёх знаменитых романов «Обломов», «Обрыв» и «Обыкновенная история».

[16] Уваровская премия учреждена в 1856 году в память о графе С. С. Уварове, бывшем с 1818 года президентом Академии наук. Она присуждалась, в основном, за труды по русской истории, но среди её лауреатов были и драматические писатели. После смерти отца А. С. Уваров учредил в память о нём премию его имени за сочинения по русской истории и за драматические произведения, чтобы поощрить русских писателей к занятиям русской и славянской историей. В 1859 году Александр Николаевич Островский написал знаменитую пьесу «Гроза» (1860). Драматург черпал вдохновение из поездок по городам на берегах Волги. Произведение принесло не только успех и очередную славу автору, но и Уваровскую премию.

[17] Никитенко Александр Васильевич (12(24).03.1804–21.02.(2.08).1877), историк литературы, литературный критик, мемуарист, педагог, цензор.

[18] Аполло́н Алекса́ндрович Григо́рьев (20 июля [1 августа] 1822, Москва — 25 сентября [7 октября] 1864, Санкт-Петербург) — русский поэт, литературный и театральный критик, переводчик, мемуарист, идеолог почвенничества, автор ряда популярных песен и романсов.

[19] Константи́н Никола́евич Лео́нтьев (13 [25] января 1831, Кудиново, Калужская губерния — 12 [24] ноября 1891, Троице-Сергиева лавра, Московская губерния) — русский врач, дипломат, философ, писатель, литературный критик, публицист, мыслитель религиозно-консервативного направления. В конце жизни принял монашеский постриг с именем Климент. Родился в дворянской семье младшим, 7-м по счёту ребенком.

[20] Алексе́й Степа́нович Хомяко́в — русский поэт, художник и публицист, богослов, философ, основоположник раннего славянофильства.

[21] Лариса Михайловна Рейснер (нем. Larissa Michailowna Reissner). Родилась 1 (13) мая 1895 года в Люблине — умерла 9 февраля 1926 года в Москве. Российская революционерка, журналистка, поэтесса, писательница.

[22] Ле́ся Украи́нка (укр. Леся Українка), настоящее имя Лари́са Петро́вна Ко́сач-Кви́тка (укр. Лариса Петрівна Косач-Квітка; 13 (25) февраля 1871, Новоград-Волынский, Волынская губерния.

[23] Английский писатель, родоначальник «чувствительной» литературы XVIII и начала XIX вв. Известность ему принесли его три эпистолярных романа: «Памела, или Вознаграждённая добродетель», «Кларисса, или История молодой леди» и «История сэра Чарльза Грандисона». Помимо своей писательской карьеры, Ричардсон был авторитетным типографом и издателем, и выпустил в свет около 500 различных трудов.

[24] Иеросхимонах Анто́ний (в миру Алекса́ндр Ксаве́рьевич Булато́вич; 26 сентября (8 октября) 1870, Орёл — 5 декабря 1919, Луциковка, Харьковская губерния, ныне — Сумской области Украины) — русский офицер, учёный и религиозный деятель. Исследователь Эфиопии, позднее иеросхимонах, лидер религиозного движения «имяславцев», возникшего на Афоне среди русских монахов.

[25] Сюжет в сюжете (англ. Story within a story), или вставно́й расска́з (вставна́я нове́лла) — внесюжетный элемент повествования: фрагмент текста художественного произведения, напрямую не связанный с основным повествованием, но подчиненный главной мысли произведения.

[26] Николай Яковлевич Соловьёв (6 (18) ноября 1845 года, Рязань — 27 ноября (9 декабря) 1898 года, Юхнов) — русский драматург.