Список лекций Новейшая история Русской Православной Церкви (1917-2000)
Русская Православная Церковь и Ватикан при Хрущеве. 2‑й Ватиканский собор.
- Что значит для Русской Православной Церкви — лицом к Ватикану? Государственная подоплёка.
- Посылка наблюдателей на 2‑й Ватиканский собор. Роль архиепископа Никодима Ротова.
- АфинагорI и Римские папы ИоаннXXIII и Павел VI. Новый конкордат.
- Кончина папы ИоаннXXIII. Отклики Московской Патриархии. Заключение.
В конце 1960 года патриарх Алексий I при посещении православного Востока сделал заявление, что никакого участия во 2‑м Ватиканском соборе РПЦ принимать не будет. Сказано было буквально так: “Московская Патриархия уже высказала своё отношение к католическому собору как к мероприятию, касающемуся исключительно католической церкви, а высказывания кардинала Беа свидетельствуют о притязании Римского престола на абсолютную власть в христианском мире, действием которой измышлены новые догматы, отделившие Римскую церковь от Церкви Вселенской. Поэтому для нас основа христианского единства представляется несовместимой ни с принципом монархической централизации церковной власти, ни с враждой к инакомыслящим.
Не власть, а любовь должна объединить христиан. И в силу этого убеждения, исключающего какое бы то ни было участие наше в деяниях нового Concilium Vaticanum, Московская Патриархия отвечает кардиналу Беа: “Non possumus!” — не можем”.
ЖМП, 1961 г., №5
Не пройдёт и полгода, как РПЦ первой из всех православных церквей посылает своих представителей на 2‑й Ватиканский собор.
2‑й Ватиканский собор был открыт 11 октября 1962 года, а 12 октября прибыли российские наблюдатели.
Очень быстро Патриархия ещё до открытия собора изменила своё мнение. Во всяком случае, в интервью патриарха Алексия I французскому католическому журналисту Жану Вулье (сентябрь 1962 год), читаем:
Вопрос журналиста: Приближение вселенского собора (в отличие от 2‑го Ватиканского), который должен состояться в Риме в октябре этого года вызвало большой интерес к вопросу — были ли Вы, Ваше Святейшество, приглашены на собор и примете ли Вы приглашение? Западная пресса поставила этот вопрос перед общественным мнением.
Ответ Алексия I: Русская Православная Церковь пока не получила приглашения на 2‑й Ватиканский собор Римской католической церкви. При отсутствии приглашения нам затруднительно ответить на вторую часть вопроса.
Вопрос: Не можем ли мы сказать, что ничто более или менее важного ни в вопросах веры, ни в вопросах дисциплины не разделяет два патриархата — Московский и Западный за исключением римского догмата о непогрешимости папы и о его универсальной юрисдикции, догмата, который Русская Церковь отвергает?
Ответ: Мы можем утверждать, что церкви православная и римско-католическая близки друг к другу в области вероучительной и литургической. Мы верим, что разделяющие их отличия при помощи Божией и при наличие обоюдной доброй воли могли бы быть со временем преодолены. В догматическом отношении нас в основном разделяет учение о непогрешимости папы и его главенстве в Церкви, некоторые вопросы мариологии, вопрос о филиокве и некоторые другие частности.
Всё это опубликовано в ЖМП. Интервью, конечно, вялое. Даже для рядового читателя ЖМП, а его достать было весьма трудно, всё равно были бы разъяснения. Прежде всего, кроме своей непогрешимости ex cathedra, то есть в своей церковной деятельности, для Православной Церкви абсолютно неприемлемым является (тоже догмат) то, что Римский папа есть наместник Христа. У Русской Православной Церкви по этому делу есть серьёзная традиция и статья патриарха Сергия – “Есть ли у Христа наместник в Церкви?”. В интервью об этих вещах даже не упомянуто.
Далее в интервью — о некоторых вопросах мариологии. Речь идёт о догмате 1854 года – о непорочном зачатии Пречистой Девы Богородицы, в результате которого Она оказывается изъятой из условий первородного греха, она оказывается как бы не настоящим человеком. Тогда – каким же образом Господу Иисусу Христу присвоено имя – Сын Человеческий? Каким же образом Он мог распять плоть нашу со страстьми и похотьми на Кресте? И вообще то, что не совместимо с апостольской верой.
В интервью этот вопрос не разъясняется, а как‑то замутняется, чтобы обойти, так называемые, острые углы. Вопрос о филиокве и уж совсем трогательное – “и другие частности“. Какие “частности”, когда речь идёт о вере и о разноверии?! Вопросы были известны патриарху заранее.
Вообще позиция Москвы оказалась настолько двусмысленной и настолько не отвечающей достоинству Московского Патриархата, что про такие дела говорят – надо бы хуже, да не куда. Например, Константинопольский Патриархат получил приглашение на 2‑й Ватиканский собор в феврале 1962 года и спокойно, без лишних слов приглашение отклонил, а Московская Патриархия не получила приглашение даже в сентябре! Приглашение было передано буквально накануне – так бывает не с самыми почётными гостями, приглашение перед последним звонком.
В Константинополе позицию Москвы считали твердокаменной, почему с патриархом Афинагором после получения известия о согласии Москвы участвовать в работе собора чуть инсульт не случился. Хотя в московских публикациях 1960-1961 годов каждый раз упоминали о контктах с католиками, хотя объединения никто не предлагал.
Приглашение на собор вручил монсеньор Виллебрандс, который пробыл в Москве с 27 сентября по 2 октября 1962 года. Монсеньор Виллебрандс, позднее – очень влиятельный епископ католической церкви, а в сентябре 1962 года не имел даже сана епископа, а был в сане, который соответствует архимандриту, но был первым помощником Августина Беа. Со своей стороны Августин Беа – секретарь Секретариата по содействию христианскому единству, который был образован папой Иоанном XXIII. То есть – это не традиционная организация, до папы Иоанна XXIII её просто не было. Этот Секретариат по содействию христианскому единству был организован папой в связи с подготовкой к собору.
Итак, приглашение РПЦ на собор пришло очень поздно.
Виллебрандс покажет себя как человек в высшей степени одарённый дипломатическими способностями. Контакты с Виллебрандс будут продолжительными — он приедет в Москву на собор в честь тысячелетия крещения Руси.
А в 1962 году в Москву Виллебрандс пригласило правительство СССР, а не Патриархия. У Хрущева советники и консультанты по церковной и религиозной проблематике — буквоеды: одни — такие, как Ильичев, просто цепные псы, а другие, из молодых – покультурней, вроде Аджубея. Молодые консультанты всегда не забывали указывать, что одно дело всякие там патриархаты, а Ватикан – это государство. Ватикан такое же государство, как Люксембург или Монако, и отношения с Ватиканом возможны межгосударственные. К тому же в Америке стал президентом Кеннеди – католик и он, в каком‑то смысле, тоже подданный папы. Иначе, зачем бы Кеннеди ходатайствовать за Иосифа Слипого, арестованного и посаженного в лагерь ещё в 1945 году. И вскоре Иосифу Слипому дали разрешение переехать в Ватикан.
Что же происходит вообще на государственной службе в 1960-1962 годах? Самолёт с Пауэрсом на борту, который хотел пролететь через всю страну в Норвегию; знаменитый берлинский кризис – воздвижение берлинской стены. Напряженные отношения с США – 31 августа 1961 года отказ в одностороннем порядке от моратория на ядерные взрывы в атмосфере.
То есть, в диалоге сверхдержав намечается глубочайший кризис. 30 октября 1961 года на Новой земле взорвана 50‑ти мегатонная бомба. С сентября по декабрь 1961 года идут интенсивные испытания атомного и водородного оружия. Казалось, что всё идёт не просто к нагнетанию международной напряженности, а к третьей мировой войне.
В то же время советская дипломатия ищет слабые звенья в западном мире. Ясно, что это не Америка — у нас с ней главное противостояние: это и не Англия – верный сателлит Америки; это не ФРГ – здесь отношения после берлинского кризиса только ухудшаются; это и не Франция. Слабое звено – Италия, в которой усиливаются социал-демократы всех мастей: от коммунистов до христианских демократов.
В частности, лидер левого крыла христианских демократов Фанфани становится премьер-министром Италии. Фанфани в августе-сентябре 1961 года посещает СССР. Лидер официальной оппозиции Ненни (социалист) находился в союзе с коммунистами. Италия и СССР заключили договор, укрепляющий экономические связи. Но в диалоге с официальными итальянскими деятелями то и дело возникает религиозная проблематика как никогда раньше. Хрущеву поступило почти официальное предупреждение о преследовании католиков в Венгрии и ему как бы преподают урок, что любое религиозное преследование есть признак исторической и политической старости системы.
Папа Иоанн XXIII начинает свои контакты; начинает, казалось бы, с выполнения своих прямых обязанностей – защита католиков стран социалистического лагеря. Хрущев, явно заигрывающий с Италией, соглашается с прекращением гонений на католиков в Польше, в Венгрии и в Чехословакии. И тогда итальянские аналитики в газетах открыто обсуждают вопрос (подначивают) – если бы правительства сателлитов СССР (страны соц. лагеря) примирились с Ватиканом, тогда правительству СССР больше бы верили в его миролюбивых инициативах.
В результате Хрущева подвигают к двум акциям. Во-первых, допуск литовских католиков на 2‑й Ватиканский собор; и во-вторых, освобождение Иосифа Слипого, которому разрешили выехать в Ватикан.
Кто был настоящим инициатором участия Русской Православной Церкви во 2‑м Ватиканском соборе? Все-таки первичная инициатива принадлежала папе Иоанну XXIII. Папа Иоанн XXIII (Анжело Ронкалии) – одна из величайших фигур XX‑го века. Он уже не молод – 1881 года рождения, то есть на год моложе Блока и на год моложе Вениамина Федченкова, который уже давно на покое в Пскове-Печерском монастыре.
Папа Иоанн XXIII в качестве приоритета своей межцерковной политики мыслит не отношения с Константинополем, а именно отношения с Москвой. Таким образом, если папа Иоанн XXIII и замыслил какой‑то аналог Ферраро-Флорентийской унии[1], то субъектом унии должен был стать Московский Патриархат.
В этом отношении политика следующего папы Павла VI изменится – он также настроен на христианское единство, но здесь субъект сближения – Константинополь. В 1965 году Афинагором I и папой Павлом VI будет денонсирована великая схизма июля 1054 года.
С лёгкой руки Эренбурга политика Хрущева 1956-1961 годов стала называться “оттепелью”. Правда, некоторые люди стали дополнять – как бы эта оттепель не переросла в половодье, а половодьем – не Хрущеву управить.
Для Сталина Ватикан – только враг. А где у Сталина выпуклость, там у Хрущева – вмятина. Вопрос о взаимоотношениях с Ватиканом у Советского правительства очень давний. Ещё в 1955 году, то есть при семибоярщине, Москву посетил иезуит отец Рединг, как негласный посланец Ватикана, и встретился сразу с Микояном.
В 1957 году послом в Италию был направлен Семён Козырев, а для Ватикана – пока просто резидент. В феврале 1960 года визит в Москву президента Италии Джованни Гронки, который опять поднимает вопрос о Ватикане.
Таким образом, Ватикан – желанный субъект диалога. Конечно, сфера влияния Ватикана не ограничена никакими границами, но политика Ватикана нацелена в Советское правительство.
10 сентября 1961 года, в разгар берлинского кризиса, папа Иоанн XXIII выпускает энциклику, обращённую к “людям, принадлежащим Богу и Христу”, и их папа призывает не допустить решения сложных международных вопросов никаким путём, кроме мирных переговоров. Иными слова – ХМК (христианская мирная конференция), ВСЦ (Всемирный Совет Церквей) – просто пешки по сравнению с ним. Папа выступил от лица людей всей планеты – планета ему рукоплещет.
Nota bene. 14 июля 1949 года предшественник папы Иоанна XXIII папа Пий XII отлучил безымянно от церкви всех коммунистов и сочувствующих им. Это было воспринято всем миром и, в том числе, христианским, как плохая политика.
А в этом случае – совсем новое слово; с лёгкой руки папы даже в диалоге с Советским Союзом Италия перехватила инициативу в диалоге с Москвой – даже Пальмиро Тольятти прямо указал Хрущеву (осмелились!), что его призывы к “мирному сосуществованию” не будут иметь никакого авторитета, если он немедленно не подхватит мирную инициативу папы Римского.
Хрущев пошел на попятную. Получает задание главный идеолог страны Михаил Андреевич Суслов – в газетах “Правда” и “Известия” 21 сентября 1961 года опубликованы ответы Хрущева отечественным корреспондентам (не иностранным) и в этих ответах положительно оцениваются мирные инициативы папы.
25 ноября 1961 года – поздравительное письмо Хрущева папе в честь его 80‑летия. И этот вопрос обсуждался в Политбюро ЦК КПСС, где и было принято решение о поздравлении Хрущевым папы. Хрущев получил ласковый ответ Римского понтифика, где были такие слова: “сердечные пожелания …, развитие и укрепление … всеобщего мира … с помощью достижения согласия и человеческого братства”.
В Москве начали думать, что вскоре установят дипломатические отношения с Ватиканом. Но оказалось, что советская политика потерпела провал, что советские эксперты проявили безграмотность. Посол в Италии Семён Козырев после беседы с Фанфани, премьер-министром Италии, 22 ноября 1962 года сообщил в Москву об успехе соответствующих переговоров. А успеха не было. Фанфани, чего не понял Козырев, вовсе не был уполномочен папой. Фанфани высказывал частное политическое мнение, касающееся другого государства и такое его заявление ровно ни к чему не обязывало.
Хрущев и его подручные не остановили этот процесс. В начале 1963 года состоялась встреча Козырева с Августином Беа, который отвечал в Ватикане за межцерковные, а не за межгосударственные связи.
[Тютчев писал
Свершается заслуженная кара
За тяжкий грех, тысячелетний грех.
Не отвести, не избежать удара
И Божья правда видима для всех.
То Божьей правды праведная кара,
И ей в отпор чью помощь ни зови, —
Свершился суд, и папская тиара
В последний раз купается в крови. 1867 г.
В 1865-1866 годах под угрозу существования поставлена сама Папская область и светская власть папы. Войска Гарибальди (известный масон с лозунгом – “раздавите гадину”), захватывают Папскую область. К счастью, Наполеон III, последний государь Франции, считающий себя правопреемником Пипина Короткого и Карла Великого, вводит войска в папскую область и успевает отстоять Ватикан.
Вот откуда слова Тютчева “ папская тиара в последний раз купается в крови!”. Политический прогноз Тютчева оправдался, так как это действительно последний случай попытки защиты, военной силой, папы Римского.
После поражения Гарибальди в Италии появляется правительство, которое впоследствии возглавит король Виктор Эммануил. Со стороны правительства объединённой Италии Римский папа Пий IX получает предложение за определённую сумму сдать Ватикан, с тем, чтобы из теократического государя превратиться в подданного Италии. Вот на это Пий IX ответит (по-латыни): non possumus (не можем). Взято это из латинского текста Деяний Апостолов – апостолы говорят – не можем не говорить о том, что видели и слышали (Деян.4.20).
В 1870 году разразилась франко-прусская война; в сражении при Седане французские войска были разгромлены. Наполеон III бежал, и всё это в конечном итоге привело к краху Второй империи. Наполеон III, последний “правопреемник” Пинина Короткого (король франков (751-768 г.г.), дал клятвенную запись за себя и своих потомков поддерживать и защищать, в том числе и силой оружия, Римский папский престол), был низложен, и Папская область, включая Ватикан, была захвачена войсками Итальянской республики; папа Пий IX официально объявил себя “пленником”.
Ватикан – государство, площадью 0,44 кв. км., было вновь установлено в 1929 году, в результате конкордата папы Пия XI с правительством Муссолини (т.н. “Латеранские соглашения”). В 1947 году Латеранские соглашения были включены в Конституцию Италии.
В Москве настоящих экспертов по религиозной политике и, отчасти, по истории не было. Политика Советского правительства и провалилась из‑за невежества.
Августин Беа, явно имея соответствующие инструкции от папы, заявил приоритеты политики Святого Престола – разговор об установлении дипломатических отношений с Ватиканом в принципе возможен, но только после обсуждения характера религиозной жизни в СССР и в странах соц. лагеря. Августин Беа должен был получить ещё соответствующие гарантии. И не было оговорено, что это только о католиках, это касалось всех христиан, и православных тоже.
Только тогда вся советская дипломатия распознала дипломатическую западню. Хрущев не мог успокоиться и решил послать к папе своего зятя Аджубея, которого папа принял 7 марта 1963 года. Папа, удостоивший Аджубея аудиенции, даже не дал поставить вопрос о дипломатических отношениях.
Ещё в 1961 году у Хрущева получили гарантию о присутствии православных наблюдателей на 2‑м Ватиканском соборе и об этом объявили РПЦ. И патриарху и Никодиму Ротову явочным порядком было сообщено, что наблюдатели от РПЦ должны быть посланы. На Родосских совещаниях были сделаны громогласные заявления, что участия в католическом соборе РПЦ принимать не будет. Здесь понадобилась дипломатическая хватка Никодима Ротова, чтобы выпутаться из ложного положения перед всем православным миром[2]. Именно в этой связи и надо рассматривать интервью патриарха Алексия I журналисту Булье.
Но для направления наблюдателей на 2‑й Ватиканский собор надо было постановление Синода.
Постановление Священного Синода от 10 октября 1962 года.
Священный Синод в заседании 10 октября 1962 года под председательством Святейшего патриарха Алексия рассмотрев приглашение о направлении наблюдателей от Московского Патриархата на 2‑й Ватиканский собор Римской католической церкви и сообщение председателя Отдела Внешних Церковных Сношений Московской Патриархии архиепископа Ярославского и Ростовского Никодима о подготовке Римской католической церковью 2‑го Ватиканского собора, о беседах архиепископа Никодима с секретарём Секретариата по содействию христианскому единству монсеньором Иоанном Виллебрандсом, посетившим Москву в период между 27 сентября и 2 октября сего года и об информации монсеньора Виллебрандса относительно собора, предоставленной им отделу постановил:
- Принять приглашение о направлении наблюдателей Московского Патриархата на 2‑й Ватиканский собор Римской католической церкви.
- Наблюдателями Московского Патриархата на 2‑й Ватиканский собор назначить исполняющего обязанности представителя Русской православной Церкви при Всемирном Совете Церквей профессора Ленинградской духовной академии протоиерея Виталия Борового и заместителя начальника Русской духовной миссии в Иерусалиме архимандрита Владимира Котлярова[3].
- Определить следующее положение о наблюдателях Московского Патриархата на 2‑м Ватиканском соборе.
а) Наблюдатели подробно информируют Московский Патриархат о работе 2‑го Ватиканского собора и об откликах на эту работу в церковных и общественных кругах регулярно, не реже одного раза в неделю, докладывая о текущей работе собора председателю Отдела Внешних Церковных Сношений Московской Патриархии архиепископу Ярославскому и Ростовскому Никодиму и препровождая с докладами печатные материалы собора, соответствующую периодику и публикации.
б) Наблюдатели в пределах соборного статуса собора о наблюдателях в случае необходимости излагают перед соответствующими инстанциями Римской католической церкви определённую позицию Московского Патриархата[4].
- Поручить председателю Отдела Внешних Церковных Сношений Московской Патриархии архиепископу Ярославскому и Ростовскому Никодиму регулярно информировать Священный Синод о работе 2‑го Ватиканского собора.
Для чего же нужна была Хрущеву такая постановка вопроса? Хрущев хотел использовать Италию и Ватикан для усиления советского влияния на западе[5]. В это время переговоры патриарха и Никодима с Хрущевым происходят без посредничества Куроедова.
Никодиму Ротову предстояло найти способ, как выпутаться из этой ситуации. Первое, что он делает, – организует своё интервью (март 1962 год) московскому корреспонденту итальянской газеты “Джорно”, где в качестве тематики выбран 2‑й Ватиканский собор. Позиция Московской Патриархии и вообще весь этот период формулируется Никодимом.
Интервью: Если в повестку дня 2‑го Ватиканского собора не будут включены вопросы о спорных догматах Рима и если не будет враждебных выпадов против страны, которую мы любим[6], то нет затруднений и в посылке в Рим наблюдателей от РПЦ.
В рекордно короткие сроки 21 марта 1962 года разработана программа контактов на 2‑м Ватиканском соборе и было найдено соломоново решение – решили представить участие наших посланцев – наблюдателей, как научную командировку.
Итоговая разработка Никодима: “Послать кого-нибудь из наших молодых доцентов или клириков, занимающихся научной работой, в Рим на две-три недели, самое большое – на месяц, для занятий в ватиканской библиотеке и архиве по теме своей диссертации. Работа должна быть избрана при одной из наших академий и утверждена Отделом. Она может касаться или какого‑либо вопроса из области истории неразделённой Церкви, или из истории русско-католических отношений, или по проблеме католического отношения к экуменизму.
Это лицо могло бы осуществлять неофициально обязанности “лиэзон”, так как несомненно, курия и все организации Ватикана, занимающиеся православием и русским вопросом, как, например, комиссия про Руссиа, Секретариат по вопросам единства и тому подобное, обратят пристальное внимание на это лицо и постараются войти с ним в неофициальный контакт”.
Выбирают три лица: два официальных – протоиерей Виталий Боровой[7] и архимандрит Владимир Котляров и неофициальное лицо Ливерий Воронов[8].
В ситуации с собором надо было как‑то показать другим патриархатам, что мы просто “забежали впереди” Константинополя, что это и есть негласная подоплёка – нейтрализовать поползновения Константинополя представлять в католическом Риме весь православный мир. И, таким образом, пытаться превратить 2‑й Ватиканский собор во 2‑й Ферраро-Флорентийский (а Марка Эфесского у нас нет).
Позднее Никодим Ротов в частной беседе с Василием Кривошеиным сказал так: “Я знаю, что могу войти в историю запятнанным, но я готов на это идти ради блага Церкви”.
Николай Ярушевич перед смертью (в 1960-1961 годах), когда пытался через Бориса Шипулина обнародовать что‑то в Америке, через Василия Кривошеина – в Европе, то он серьёзно боялся, что Хрущев и его подручные заявят перед лицом всего человечества – Русская Православная Церковь самораспалась под влиянием научно-атеистической пропаганды.
Никодим Ротов во всех своих заявлениях, а в это время он из‑за границы не вылезал, обозначал многомиллионную паству РПЦ, говорил о переполненных храмах. И действительно – храмы переполнены.
В это время образовалась целая группа, можно сказать, идейных сателлитов Никодима Ротова и одним из них был, ныне здравствующий, патриарх Алексий II. Позднее, когда при Пимене пойдёт откат, когда в 1978 году Никодим Ротов умрёт в Риме при невыясненных обстоятельствах, тогда и пойдут разговоры, где его будут обвинять в том, что это он и привёл Русскую Православную Церковь на 2‑й Ватиканский собор.
Человек предполагает, а Бог располагает. Никто не предполагал, что дни папы Иоанна XXIII сочтены (при его хорошем здоровье), что он даже не доживёт до конца 2‑го Ватиканского собора, что только первая сессия собора состоится при его жизни, а 3 июня 1963 года он скончается.
Незадолго до смерти папа получил телеграмму Хрущева с пожеланием скорейшего выздоровления. Телеграмму папе зачитывают и он произносит трижды по‑русски: Господи, помилуй.
Правопреемник папы Иоанна XXIII папа Павел VI, хотя и сделает сначала несколько широковещательных заявлений, что он продолжает все предначертания своего предшественника, но фактически это было не совсем так. Его усилия будут направлены, в том числе, к достижению христианского единства с православием в той форме, в какой это возможно, чтобы она отвечала потребностям настоящего дня. Субъектом диалога с Римом станет Константинополь: визиты, денонсирование клятв 1054 года – всё это с Афинагором I.
Папа устроил приём большой делегации униатов (эмигрантов) и им будет предоставлено место на 2‑й и 3‑й сессии 2‑го Ватиканского собора (шпилька в отношении СССР). Зарубежная церковь тоже не проигнорировала 2‑й Ватиканский собор, на который были откомандированы епископ Антоний Бартошевич и протоиерей Троянов.
На следующий день после смерти папы Иоанна XXIII 4 июня 1963 года была направлена телеграмма патриарха Алексия I Государственному секретарю Ватикана, лицу ответственному за межгосударственные отношения, кардиналу Чиконьяни, следующего содержания:
“Русская Православная Церковь и я глубоко скорбим о кончине его Святейшества папы Иоанна XXIII. Сердечно разделяем скорбь церкви, лишившейся в лице почившего папы своего выдающегося главы и первосвятителя. Мы верим, что в сердцах всех людей, стремящихся к миру, навсегда останется благодарная память об усердных трудах почившего по сохранению и упрочению мира на земле.
Возносим усердные молитвы о упокоении светлой души почившего святейшего отца в селениях праведных.
Алексий, патриарх Московский и всея Руси, Москва, 4 июля 1963 года”[9].
17 июня вышел некролог, опубликованный в ЖМП, то есть официальный отзыв Русской Православной Церкви. В некрологе были поставлены точки над i.
“Русская Православная Церковь не имеет в виду склониться к какой‑либо уступке в части драгоценного для неё догматического и нравоучительного достояния, воспринятого от древней не разделённой Церкви.
Положительные высказывания со стороны православных верующих в адрес Римско‑католической церкви и её почившего предстоятеля вызваны тем обстоятельством, что папа Иоанн XXIII вступил на правильный путь реалистического и подлинно христианского отношения к миру и прогрессу человечества, что совпадает с неизменной линией Русской Православной Церкви в деле утверждения на земле мира, справедливости и прогресса.
В этом именно смысле открылся путь экуменического сближения между Русской Православной Церковью и Римской церковью, состоящий в общем для них исполнении заповедей любви Христовой.
Этот путь (исполнения заповедей любви Христовой – В.Е.) может привести и к догматическому диалогу (то есть к разговору о вере — В.Е.), а следовательно, и к тому вожделенному единству, о котором неоднократно говорил с надеждой патриарх Московский и всея Руси Алексий.
Поэтому Русская Православная Церковь хранит благодарную память о почившем предстоятеле Римской католической церкви папе Иоанне XXIII, своими мудрыми и человечными делами создавшем атмосферу для взаимопонимания между Русской Православной и Римско‑католической церквами. Ныне, воздавая должное светлой памяти папы Иоанна XXIII, христиане Русской Православной Церкви с упованием на Бога ожидают, что великое дело христианской любви, которое почивший предстоятель Римско‑католической церкви так ревностно совершал в этом мире, будет продолжено его достойным преемником”.
Некролог подписал некто Заболоцкий.
2‑й Ватиканский собор будет иметь последствия, не отвечающие надеждам мирового католичества и папского престола. Фигурально выражаясь – плоды так и останутся недозрелыми.
От кончины папы Иоанна XXIII до отставки Хрущева пройдёт год с лишним. В день Покрова Божией Матери в результате дворцового переворота Никита Сергеевич Хрущев будет отправлен на пенсию. Одновременно будут отправлены в отставку Аджубей и Ильичев.
Русская Православная Церковь в 1962-1963 годах всё‑таки выйдет на широкую международную арену. При Сталине РПЦ тоже была представлена на международной арене, но её контакты совершались только с православными: сейчас усиливаются контакты с инославными.
После отставки Хрущева его правопреемники и даже Брежнев начнут менять политику Хрущева.
Хрущев и патриарх в последний раз увиделись в 1963 году. Хрущев спросил патриарха о возрасте, тот ответил – 86 лет (1877 года рождения). Патриарх жил после отставки Хрущева ещё почти 6 лет.
[1] А об этом у папы Иоанн XXIII была такая мечта, об этом свидетельствовал после его смерти его секретарь епископ Комовилло.
[2] Если бы папа потребовал полноправных членов собора, то и это потребовали бы от РПЦ — папа проявил деликатность.
[3] Ныне — митрополит С-Петербургский.
[4] Наблюдатели беседовали с папой Иоанном XXIII несколько раз.
[5] Если бы 3 июня 1963 года Иоанн XXIII не умер, то неизвестно, к чему бы всё это привело.
[6] Опять гражданская родина! Где ты, Декларация Сергия? (В.М.).
[7] Виталий Боровой 1916 года рождения, был под немецкой оккупацией.
[8] Ливерий Воронов — бывший сотрудник Псковской миссии, то есть при немцах и при Сергии Воскресенском, и отсидевший в лагерях.
[9] Телеграмма была опубликована 5 июля в “Известиях”.