Список лекций Новейшая история Русской Православной Церкви (1917-2000)
Русская Православная Церковь при Временном правительстве. Период Антона Владимировича Карташова[1].
- Церковно-государственные отношения и церковная политика Временного правительства. Общая установка.
- Проблема отделения Церкви от государства: разработка её при Временном правительстве (“от дурного союза к благодетельному разводу”[2]).
- Начало отделения школы от Церкви при Временном правительстве. Проблема светского (вне конфессионального) образования.
- Положения Всероссийского Поместного собора 1917-1918 годов о церковном самоуправлении.
Период Карташова — это период реформированного Временного правительства под председателем Керенского. В первом правительстве князя Львова – Керенский – министр юстиции; во втором правительстве – Керенский – премьер-министр. Владимир Николаевич Львов, как октябрист, вынужден уйти в отставку вместе с первым составом правительства. Карташов в первом составе правительства был товарищем обер-прокурора Синода. Поэтому в правительстве Керенского Карташов становится министром исповеданий.
Менталитет Временного правительства — как правительства революционного, хотя и “розового”, в отличие от “красного” большевиков.
Принципиальная разница “розового” от “красного” (кажущаяся, фактически её и нет) в интенсивности. Почти все положения, столь печально известные при Советской власти, в зачаточном виде существовали уже при Временном правительстве.
Лучше всего этот менталитет отслеживает и передаёт сам Карташов — в отличие от Львова, у которого были живы все старые представления и который и октябристом-то был явочным порядком, так как Львов никогда не разделял взглядов Гучкова. Карташов фактически различал плохих и хороших обер-прокуроров и хотел быть хорошим[3].
- Временное правительство есть правительство не миропомазанное Церковью, то есть не Божией милостью, а волей народа. Волей народа, потому что оно всё состоит из членов Думы, то есть людей, которые в своё время прошли правильное избрание.
- Временное правительство и, следовательно, государство этого периода объявляет себя как принципиально светское, то есть вне вероисповедное. Хотя и Церковью провозглашено и поименовано как “благоверное Временное правительство”.
- Отношение к Православной Церкви Временного правительства только как к исторически первенствующей в России. Такой же подход к Церкви и сейчас.
- Первоочередная задача, формулированная этим “благоверным Временным правительством” – это отделение Церкви от государства.
Задачи, которые поставило перед собой Временное правительство, не успели реализоваться в жизни, но в документах, в разработках, в менталитете они были реализованы. И вот теперь, если государство не покаялось в определенной деятельности, то 100%, что она вернется; и то, что тогда было в “бутонах”, расцветет в наше время.
Задача отделения Церкви от государства была формулирована Временным правительством, только не в том варианте, как у большевиков, – расцветает она сейчас.
13 июля 1917 года был подготовлен проект кадетом Новгородцевым, но этот проект был принят Предсоборным Советом, созванным и утвержденным Синодом (новым), то есть Синодом состава при Временном правительстве, обер- прокурор — Карташов. Этот Синод сложил свои полномочия уже на соборе 1917-1918 годов и в полном объеме передал свои полномочия (правильной процедурой) патриарху.
Проект, разработанный Новгородцевым, принятый Предсоборным Советом, почти без изменений.
- Православная Церковь в России в делах своего устройства (в смысле самоуправления), то есть именно в смысле церковно-канонических дел: законодательных, канонических, вероучения, суда, нравственности, богослужения, внутренней церковной дисциплины и внешних отношений с другими церквами – не зависимо от государственной власти. То есть были сняты всяческие уродливые и антиканонические явления синодального периода.
Например, что все архиерейские хиротонии, открытие монастырей и так далее – всё было по указу государя императора и, тем более, временный и постоянный состав Синода. Все внешние дела церкви были совершенно не возможны без указа царя.
- Постановления, издаваемые Церковью для себя, со стороны государства признаются нормами права, имеющими обязательное значение для всех лиц и структур, принадлежащих к Российской Православной Церкви, как в России, так и за границей.
Это означало, что государство со своей стороны обеспечивает, по мере возможности, соблюдение церковной дисциплины. Прецедент был еще при Константине Великом, который на I-м Вселенском Соборе, ещё будучи не крещенным, назвал себя “епископом внешних дел”.
То есть, у государства остается наблюдающая функция. Эта функция остается у государства и сейчас — Минюст.
- Действие органов Православной Церкви подлежат надзору государства исключительно в отношении их соответствия законам государства. Причём, эти органы ответственны перед государством только в судебном порядке.
Существует же еще и “по-звоночный” порядок ответственности. Например, в синодальный период этот “по-звоночный” порядок и практиковался.
Итак, соответствие церковных распоряжений законам государства (или не соответствие) определяется только в суде – такой подход в полноте восстановлен только с 1991 года, когда Церкви был возвращён статус юридического лица.
- Двунадесятые праздники, воскресные и особо чтимые Православной Церковью дни признаются государственной властью не присутственными днями.
И это тоже восстановлено в 1991 году.
- Глава русского государства и министр исповеданий должны быть православными.
То есть – это некоторый вероисповедный ценз и его пока у нас нет.
- Во всех случаях государственной жизни, в которых государство обращается к религии, преимуществом пользуется Православная Церковь.
В этом отношении не только Ельцин, но и Сталин перещеголяли Временное правительство, так как в 1941 году и, особенно, в 1943 году Русская Православная Церковь пользовалась не преимущественным правом, а единственностью и неповторимостью.
- Православная Церковь получает из средств государственного казначейства ежегодные ассигнования в пределах ее действительных потребностей, под условием отчётности в полученных суммах на общем основании.
Что такое действительные потребности Русской Православной Церкви – действительные, а не то, что она просит? Это значит, что смета составляется совместно с государственными чиновниками и приглашенными специалистами.
Этот проект, разработанный Новгородцевым, как бы – первый этап формулировки новых церковно-государственных отношений.
По этим 7-ми пунктам проекта можно сказать, что Временное правительство действует в духе Брежнева и Горбачёва, у которых Церковь во внешней деятельности пользовалась преимущественным правом.
И Сталин, и Ельцин уже рассматривали всё-таки православную веру, как единственно истинную[4]. Поэтому при Сталине было образовано два совета: один по делам Русской Православной Церкви, а другой – по делам культов, то есть всех прочих (от католиков до сектантов всех мастей).
Вообще, все церковно-государственные отношения при Временном правительстве мыслятся в духе паритета. А именно, проект, разработанный Новгородцевым и одобренный Предсоборным Советом, далее должен был поступить на Поместный собор. И после утверждения проекта на Соборе, он должен был быть утвержден Учредительным собранием. Идея Учредительного собрания – это идея Временного правительства и Учредительное собрание – высший законодательный орган, как сейчас Государственная Дума, а Временному правительству достались бы функции исполнительного органа.
Менталитет Временного правительства в этом документе отражён очень чётко, а для истории важнее всего как раз менталитет, то есть, как мыслилось. История – это, прежде всего, история идей, а уж потом история событий.
В Предсоборном Совете в обязательном порядке заседал чиновник от правительства — Котляревский, начальник департамента инославных исповеданий министерства внутренних дел.
13 июля внесён проект, а 14 июля 1917 года уже принят и опубликован закон Временного правительства “О свободе совести”, где формулировано право, то же самое, что и у большевиков – “Декрет об отделении Церкви от государства”, то есть право исповедовать любую религию или не исповедовать никакой. (До этого в паспорте существовала графа – вероисповедание).
В законе от 14 июля “свобода совести” была формулирована как право свободного перехода или свободной перемены вероисповедания, или выхода из всякого исповедания.
Поэтому, февральская революция – розовая (Октябрьская — красная), но в любом случае принципиальных различий не так уж много; разница, скорее, в интенсивности только, так как многие большевистские положения существовали до Октябрьской революции.
В июле же 1917 года создаётся министерство исповеданий и окончательно формулируется идея вне конфессионального правительства страны с поликонфессиональным населением.
Идея вне-конфессионального правительства страны с поликонфессиональным населением тоже революционна. Потому что для синодального периода характерно, что рано или поздно Россия станет только православной.
В России, правда, существовало насильственное крещение малых народов; но как только в 1906 году вышел манифест от 17 апреля 1906 года, так десять тысяч протестантов вернулись из православия назад, мусульмане – в ислам. Насильно – мил не будешь, а уж, тем более, не возможно насильно веровать.
Формулировка Лактанция (начало Константиновской эпохи) – “Нет ничего более свободного, чем религия. И если ты хочешь вводить ее насильно, ты только опозоришь и оскорбишь ее”.
В данном случае Временное правительство не занимается законотворчеством, а просто идет на поводу у общественного мнения. Хотя общественное мнение настроено по христиански, только вместо лже христианства толка Победоносцева, оно стремится исповедовать христианство, так сказать, первенствующей Церкви (как оно его понимает).
Министерство исповеданий в июле же получает свое настоящее определение. В это министерство исповеданий передаются:
- Дела, касающиеся ведомства православного исповедания. Дела передаются временно и в том объёме, в каком они подлежат компетенции обер-прокурора Священного Синода.
- Дела инославных и иноверных исповеданий, составляющие по закону предмет ведения министерства внутренних дел (по департаменту духовных дел иностранных исповеданий) также передаются в министерство исповеданий.
Иными словами, Карташов воспринимает функции, которые когда-то исполнял Александр Николаевич Голицын – сугубое министерство, расформированное в 1824 году.
Как при умирании человека, душа, отделяющаяся от тела, переживает всю предыдущую историю (человека), так и тут, как бы при смерти синодальной системы воскресают — то состав Синода, напоминающий Синод Петра I, то сугубое министерство в качестве министерства исповеданий. Происходят, можно сказать, вещи мистические.
Но в любом случае, подчёркивается временность этого положения, так как
- Министр исповеданий в отношении дел, предусмотренных статьей 2, соединяет в своем лице всю полноту власти обер-прокурора и министра внутренних дел по принадлежности, впредь до утверждения, в законодательном порядке, выработанных Всероссийским Поместным собором реформ церковного управления и коренного пересмотра отношений русской государственной власти к исповеданиям при новом строе.
Государство находится всё-таки на некотором почтительном расстоянии от Церкви и, тем самым, позволяет Церкви произнести своё законное волеизъявление и именно в правильном органе, то есть на Поместном соборе.
Как тогда говорилось, что и новый Синод, и новый обер-прокурор, и, затем, министр исповеданий несут на себе акушерские функции и дают Церкви “разродиться”.
В это время никакие государственные структуры не вмешиваются ни в какие дела внутрицерковного управления. По сути дела 3-й пункт зарегистрировал то, что уже стало действительностью нового государства.
Законопроект Новгородцева несколько дополняется ещё одной бумагой, типа инструкции, которая просто лишний раз регистрирует – какие именно функции церковного обихода подлежат государственному надзору.
А именно:
Органы Церкви находятся под надзором государственной власти лишь постольку, поскольку они осуществляют акты, соприкасающиеся с областью гражданских или государственных правоотношений. Каковы: метрикация (регистрация рождения и смертей), бракосочетания, развод и так далее.
Поскольку по закону от 14 июля право исповедовать любую религию или не исповедовать никакой, то крещенными будут не все, стало быть, если раньше все метрические записи – только церковные, то теперь они становятся и церковными и государственными.
Брак, заключенный Церковью, признается государством в явочном порядке. Ещё свободы развода нет, так как его введут большевики.
Дружественный нейтралитет Временного правительства получил и законодательные формулировки в смысле отделения Церкви от государства. (Это было ещё не настоящее отделение, но всё-таки некоторое разведение).
Отделение школы от Церкви.
Образование в “новой России” в проекте (в идеале) должно было стать вне-конфессиональным, но первоочередной задачей было – передача всех духовных заведений, начиная с церковно-приходских школ, содержимых на государственные средства[5], в ведение министерства просвещения.
Предоставление Церкви права организовывать новые учебные заведения чисто церковного характера. Какими будут эти заведения — Временное правительство не интересовало.
В государственных гимназиях, в лицеях, в институтах и так далее Закон Божий был объявлен предметом не обязательным.
Против этого особенно возмущался старец Алексий Зосимовский, только что вызванный из затвора, но не успевший ещё уехать на собор. Алексий Зосимовский был раньше преподавателем Закона Божьего, поэтому весьма горячо высказал свой протест, но в частной беседе – присутствовал игумен Герман. Правда, старец вскоре спохватился и сказал – “Ну, вот, не успел я выйти из затвора, как тут же нагрубил”. На что игумен сказал – “А ты, сидючи в затворе, и не знал, каков ты есть”.
Такова была тенденция государства относительно образования. Единственно, что успел отстоять Синод промежуточной эпохи, это то, что духовные Академии, а их было тогда 4-е, то есть Московская, Петербургская, Казанская и Киевская, остались в ведении Священного Синода.
В значительной степени то, что разрабатывало Временное правительство, осталось в проекте, но собор доработал правильно и правильно закончил свои заседания в день Рождества Богородицы 21 сентября 1918 года. После собора ещё целый год, то есть до 21 сентября 1919 года приводились в порядок протоколы. Протоколы в настоящее время опубликованы.
Церковное управление, получившее утверждение на соборе.
Епархиальное управление.
Собор санкционировал и утвердил ту практику, которая сложилась при Временном правительстве.
- Епархиальный архиерей избирается особым избирательным собранием (епархиальным), состоящим из членов клира и мирян данной епархии, а также из архиереев митрополичьего округа.
Митрополичьи округа не успели создать в нужном количестве из-за гонений, которые начались при большевиках. Нечто подобное митрополичьему округу организовалось только в Московской митрополии, так как она включает несколько викариатств, и в Петербургской митрополии. В обеих этих митрополиях викарные архиереи были только помощниками правящего архиерея.
Также нечто подобное митрополичьему округу образовалось в Ярославле, но в 1928 году эта епархия образовала Ярославский раскол.
Таким образом, понятие митрополичий округ так и осталось номинальным.
- Епархиальный архиерей избирается из кандидатов, указанных архиереями округа и епархиальным собранием.
Например, в Петербургской епархии на первом собрании выдвигалось сколько угодно кандидатов и затем из троих, набравших наибольшее число голосов, выбирали одного.
- Кандидатами могут быть, кроме епископов, и монашествующие и не обязанные браком, лица белого духовенства, то есть либо целибатные, либо вдовые, и миряне, холостые или вдовые, имеющие 35-летний возраст. Притом, для лиц мирских или из белого духовенства обязательно пострижение в рясофор, если они не принимают монашество.
В Московской епархии чуть было не прошел в митрополиты Александр Дмитриевич Самарин[6].
- Архиереи пребывают на кафедре пожизненно.
Архиереев ради церковной нужды переводят на другие кафедры, но он имеет право (каноническое) отказаться и тогда ни предстоятель, ни Синод не имеют права настаивать.
По церковному суду архиерей может быть отправлен на пенсию, на покаяние, лишен кафедры.
Перемещение в наказание, перемещение в поощрение – это дело сугубо синодальное, а также, когда епархии делили на первоклассные, второклассные, третьеклассные.
Епархии могут отличаться богатством, но бедную епархию надо терпеть, а богатым надо помогать бедным.
Примерно то же самое было введено для прихода, когда приходской священник избирался из нескольких кандидатов — либо из бесприходных, либо свой же священник подвергался баллотировке.
Выборы патриарха.
В патриархи может быть избираем всякий архиерей и всякое лицо в священном сане, удовлетворяющем каноническим требованиям.
Требования менялись, например, у нас было требование возрастного ценза – не моложе 40 лет.
Сначала на соборе избираются три кандидата в патриархи (на последних выборах эти три кандидата были выдвинуты Синодом) и если в числе их окажется лицо, получившее три четверти голосов на общем собрании, то о сём лице производится особое голосование в собрании епископов (то есть двухпалатное голосование). И если на этом собрании епископов означенный кандидат получит также три четверти голосов, то он и признается избранным на патриарший престол.
Если же ни один из трёх кандидатов не получит трёх четвертей голосов на общем собрании собора и на особом собрании епископов, то патриарх избирается из трёх кандидатов по жребию. Таким порядком и был избран патриарх Тихон.
[1] Антон Владимирович Карташов – автор курса лекций “История Русской Православной Церкви”.
[2] Высказывание Карташова.
[3] Прямо по известной фразе Черномырдина – хотели как лучше, а вышло как всегда.
[4] Про Путина пока такого сказать нельзя.
[5] В 1894 году Победоносцев несколько раз “выбивал” у Александра III расширение государственных ассигнований на церковно-приходские школы и, вообще, на начальное церковное образование.
[6] Самарин – вдовец “Девочки с персиками”; сама “девочка” – это Вера Савишна Мамонтова, вышедшая замуж за Самарина.